Дефектоскопические истории
УДК 620.179.16
УЛЬТРАЗВУК ИЩЕТ КРИМИНАЛ
М. И. Ермолов
Как можно отличить старые трубы в магистрали от новых неразрушающими методами? Об этом рассказывает предлагаемая история.
Теперь мне приходится работать в коммерческом предприятии, но до этого я несколько лет проработал в МГТУ у проф. Н. П. Алешина, занимался у. з. контролем и даже кандидатскую защитил. Отец (И. Н. Ермолов) уговорил меня написать эту историю на основе моего прошлого опыта.
Кажется, в 1985 г. летом к нам в Бауманский приехал майор, заместитель прокурора военного округа. Его интересовал вопрос, можно ли средствами неразрушающего контроля отличить старые трубы в магистрали от новых. Старые трубы в системе теплоснабжения отработали лет тридцать, а новые были проложены год назад. Возникло подозрение, что бригада, укладывавшая трубы, в сговоре с представителем военного гарнизона частично не стала менять трубы в тепловой магистрали, а оставила старые и на этом подозреваемые прилично нажились. Прокуратура округа возбудила по этому поводу уголовное дело.
Поразмыслив, мы решили, что наиболее надежный способ отличить старые трубы от новых — это измерять их толщину ультразвуком. Старые трубы стали заменять на новые именно потому, что они сильно про-корродировали. Ультразвук должен легко отличить корродировавшие трубы от новых, некорродированных.
Послали заниматься этим нелегким делом меня. Я взял с собой толщиномер УТ-93 и выехал вместе с майором. Мы летели самолетом, потом нас встретил сотрудник прокуратуры с автомашиной и повез километров за 200 в гарнизон близ города К. Это на самой границе с Монголией. Пропуска мне в пограничную зону не оформляли: майора все знали в лицо и нас пропускали без звука.
Когда мы приехали, солдаты уже собирались вручную откапывать магистраль. А она длиной километров пять. Трубы лежали в бетонном коробе, закрытом бетонными плитами, все были тщательно изолированы битумом и минеральной ватой. Диаметром трубы были около 100 мм, а толщиной 5 мм. Изоляцию тоже пришлось снимать и после моего контроля наносить заново. В общем, по моему мнению, расходы на следствие значительно превзошли сумму предполагаемого ущерба.
Мне вспомнился фельетон С. Нариньяни, в котором гражданка обратилась в милицию по поводу того, что некий хулиган швырнул в ее окно булыжник, повредил обстановку и нанес ущерб более чем на 200 рублей. Милиционер-следователь решил с помощью следственного эксперимента установить, мог ли быть в действительности таким значительным ущерб. Он велел участковому кидать в окно приблизительно такие же булыжники, а сам определял приносимые потери. Первым же булыжником разнесли вдребезги трюмо стоимостью 550 руб. После этого хозяйка начала кричать разные непотребные слова вроде: "Лычки понашивали, а ума не нажили", и ее пришлось препроводить в милицию...
Анекдот я, конечно, рассказывать следователям не стал, а принялся терпеливо ждать, когда мне подготовят фронт работ. Через неделю откопали первые 200 м и я начал измерять толщину. Сначала делал замеры через каждые 200 мм по длине трубы, в восьми точках по окружности. Потом стал измерять через каждый метр в четырех точках. Толщина
98
М. И. Ермолов
везде была близка к номинальной. Даже на самой высокой чувствительности я не мог найти отражений от возможных коррозионных утонений. Но ведь неизвестно, на каких именно участках магистрали остались старые трубы, поэтому работы продолжались.
Сидеть мне в этом проклятом гарнизоне пришлось целый месяц. И ведь уехать нельзя: пограничная зона, на въезд и выезд нужен особый пропуск. Каждый день я ходил от гостиницы до раскопа километров пять, проверял очередные 50—100 м труб, а потом шел домой в гостини-ДУ-
С утра температура была градусов 30 жары, но по дороге (мне приходилось переваливать хребет) иногда попадал в снежную метель. Надо сказать, что следователи торопились, чтобы успеть до холодов, и если бы не это, то пришлось бы сидеть полгода. Одна была отрада: раз в неделю мы ездили в баню и там отдыхали. Нас даже коньяком угощали. А всю эту благодать обеспечивал подозреваемый офицер!
Так проверили всю магистраль. Коррозионных повреждений нигде не нашли. Несколько раз (особенно в начале работы) меня проверяли за-сверловкой отдельных участков. Все мои данные подтверждались. Я контролировал и старые, выкопанные ранее трубы и на них надежно фиксировал утонения от коррозии.
Наконец, отпустили меня с миром. Обратно я ехал тоже весело. Меня довезли до железной дороги и посадили в поезд. Часов через 8 я был в Иркутске: оттуда много рейсов самолетов до Москвы. Меня встретил работник местной прокураторы, довез до аэропорта. Но там билеты на все рейсы закуплены на 7 дней вперед! Я попросил сопровождавшего вывести меня на летное поле (это он мог сделать) и там умолил пилотов одного из последних рейсов посадить меня на какое-то откидное место.
Загорел я там, как на южном курорте. И еще книжек хороших накупил: в Москве в те времена такие приобретались лишь за макулатуру, а там — свободно.
Какой можно сделать вывод? Проверять коррозию труб ультразвуком можно и довольно надежно. Можно отличать по этому признаку старые трубы от новых. Но лучше это делать не под надзором следственных органов.
Поступила в редакцию 16 февраля 2002 г.
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.