научная статья по теме В КРУГЕ БЛИЖНЕМПО СЛЕДАМ ОДНОГО АВТОГРАФА Культура. Культурология

Текст научной статьи на тему «В КРУГЕ БЛИЖНЕМПО СЛЕДАМ ОДНОГО АВТОГРАФА»

ТАТЬЯНА ФИЛИППОВА

В круге ближнем

По следам одного автографа

СОВЕРШЕННО случайно в небольшой букинистической лавке я наткнулась на книгу В. М. Жирмунского «Творчество Анны Ахматовой».

Потрёпанная книжечка, на дешёвой бумаге и в застойном «дизайне», тем не менее просилась в руки. И не зря. На фронтисписе был помещён великолепный «царственный»портрет Анны Андреевны, а на титульном листе — дарственная надпись...

^^ АННЫ

АХМАТОВОЙ

Виктор Максимович Жирмунский

— давний друг поэта, глубокий исследователь её творчества и, наконец, любимый сосед по Комаровскому посёлку. Эта книга — его последняя работа об Ахматовой, которую он так и не увидел изданной. Рукопись готовили к печати его вдова — Нина Александровна Жирмунская, верный друг и хранитель его творчества и Ефим Григорьевич Эткинд, его ученик. Нина Александровна и сделала надпись.

Известно, что академик Жирмунский готовил к печати практически всё поэтическое наследие Ахматовой. Нина Александровна после смерти мужа, и вплоть до собственной трагической гибели (она была сбита машиной на Университетской набережной при переходе улицы в 1991 году) по-

свящала все время и силы пробиванию, подготовке и выпуску его многотомных сочинений. В том числе и книги «Творчество Анны Ахматовой». Несмотря на небольшой объем, эта книга кажется самым сокровенным и романтическим творением известного литературоведа. В ней восьмидесятилетний ученый с необыкновенной лёгкостью, даже азартом, сумел показать современность и свежесть ахма-товского стиха.

Надпись на его книге состоит всего з нескольких слов: «Глубокоува-аемой Людмиле Алексеевне Ман-дрыкиной за дружескую помощь. 1 Жирмунская. 3 октября 1973 г.». Оказалось, что имя Людмилы лексеевны Мандрыкиной хорошо помнят коллеги из Публички— она >аботала в отделе рукописей и была первым хранителем ахматовского фонда. Знают её и исследователи творчества поэта, она всегда доброжелательно и заинтересованно помогала им в работе. А поклонникам поэ-

Не узок круг, а тонок слой нас на российском пироге, мы все придавлены одной ногой в казённом сапоге.

Игорь Губерман

та памятны её исследования ахматов-ского прозаического наследия.

Случайно или нет именно в её руки попал бесценный архив? «Суровая эпоха», повернувшая, перевернувшая и изломавшая судьбы миллионов, в своем центробежном вращении сформировала и некий «ближний круг», куда неудержимым её вихрем «сносились» удивительно близкие по своему мировоззрению и миропониманию люди. Центром круга людей, имеющих отношение к этому автографу, остаётся, разумеется, Анна Андреевна. Она и при жизни создавала вокруг себя непостижимое по силе притяжения поле, которое втягивало в её орбиту лучших солистов «божественного хора» русской культуры. Сила притяжения не ослабела и после ухода «королевы-бродяги».

Счастливые встречи и горькие утраты были бесконечны в её жизни.

В Ташкенте, в эвакуации она призналась Фаине Раневской: «Моя жизнь — это не Шекспир, это Софокл. Я родила сына для каторги».

Уже были в её судьбе и расстрелянный у выкорчеванных корней в посёлке Бернгардовка Николай Гумилёв, и схваченный на её глазах агентами Лубянки Осип Мандельштам, и арестованные муж Пунин и сын Лев Гумилёв («Муж в могиле, сын в тюрьме»).

Была пережита смерть Осипа Эмильевича на Второй речке Владивостокского лагеря.

Ещё кровоточит блокадная рана («Вопли "Хлеба!"— /До седьмого доходят неба»), памятны голод и болезни ташкентской жизни. Долгожданное возвращение в родной город по- ^

сле эвакуации заканчивается новым испытанием — известным партийным постановлением и «речью товарища Жданова», которому не нравилась «литературная и общественно-политическая физиономия» поэта.

Эта новая волна мракобесия сопровождалась новыми арестами. Вновь был осужден сын.

«Первый раз Лев Николаевич Гумилёв был в 1939 г. осужден по приговору к 10-летнему сроку лишения свободы. Находясь в лагере, он подал заявление об отправке на фронт добровольцем. Естественно, осуждённого могли взять на фронт только в штрафбат, куда его и взяли, и в этом качестве он дошел до Берлина, после чего был освобождён, как «искупивший кровью вину перед Родиной» (так это тогда называлось)».— дополнение В. В. Жирмунской.

Лев Николаевич был награжден медалью «За взятие Берлина». После войны работал научным сотрудником в Музее этнографии народов СССР, успев защитить кандидатскую диссертацию. Новый арест был спровоцирован Постановлением ЦК о журналах «Звезда» и «Ленинград» и произошёл ровно через два месяца после исключения АА из Союза писателей.

А за несколько дней до этого в Фонтанном Доме опять был арестован муж Анны Андреевны Николай Николаевич Пунин. Ему было уже 60 лет, позади блокада, во время которой он едва не умер, трудные месяцы возвращения к жизни в эвакуации в Самарканде. В постановлении на арест говорилось: «Являясь апологетом формализма, Пунин в своих лекциях, на семинарских занятиях, а также и в научных работах на протяжении ряда лет защищал формалистические принципы в искусстве, преклонялся перед буржуазным искусством Запада и заявлял, что "русское, тем более советское изобразительное искусство, является лишь жалким подражанием живописи европейских стран"».

Подруга Ахматовой Раневская вспоминает: в эти дни она спросила: «Фаина, скажите, зачем всем танкам понадобилось проехать по грудной клетке старой женщины?».

За несколько месяцев до ареста Пунина подобные обвинения были выдвинуты и Виктору Максимовичу Жирмунскому, одному из самых близких людей «ближнего круга» АА.

В разгар очередной кампании, на этот раз борьбы «с космополитизмом», Виктор Максимович вместе с несколькими ведущими учеными филологического факультета вынужден был уйти «по собственному желанию», а фактически был изгнан из университета. Этому предшествовало памятное заседание Ученого совета факультета, на котором В. М. Жирмунский и его коллеги были обвине-

Л. А. Мандрыкина и Л. С. Рубенау в отделе рукописей Публичной библиотеки

ны в пропаганде буржуазно-либеральных и космополитических воззрений в литературоведении. Об их научных трудах докладчик на заседании Ученого совета заявил, что «они умрут прежде, чем истлеют на книжных полках».

Академик Журмунский — это целая эпоха в истории отечественной филологии, великолепный знаток западно-европейской культуры и литературы. Его труды переведены на

многие языки и прославили на весь мир петербургскую-ленинградскую филологическую школу, достойным представителем которой он был практически без малого шесть десятилетий. И при этом Виктор Максимович на протяжении всей своей долгой научной, творческой жизни оставался верен своей юношеской литературной любви — стихам Ахматовой. Более полувека ахматовская поэзия соответствовала его художественному идеалу. К творчеству А. Ахматовой он обратился впервые ещё в 1916 году и посвятил ему одну из последних своих книг.

В первые же месяцы после смерти Анны Ахматовой была начата подготовка тома её стихотворений для Большой серии «Библиотеки поэта». Редактором тома был академик Жирмунский. Однако завершилась эта работа лишь в семидесятые годы. Том в «Библиотеке поэта» вышел в 1976 году, через пять лет после смерти академика. В нём вместо статьи классика филологической науки появится предисловие Алексея Суркова.

Вера Викторовна Жирмунская, дочь академика, сообщила мне, что предисловие, которое он готовил для ахматовского тома, и стало основой книги «Творчество Анны Ахматовой», которую он успел завершить, но редакционную подготовку уже осуществляла Нина Александровна. И, как оказалось, в работе помогала ей Л. А. Мандрыкина.

Людмила Алексеевна вспоминала: «18 лет назад, в июне 1966 года, я сотрудник Отдела рукописей Публичной библиотеки переступила порог кв. Ахматовой на ул. Ленина (д.34, кв. 23). Прошло 3 месяца после [её] смерти Ахматовой (5 марта 1966). Её падчерица Ир. Ник. Пунина обратилась в отдел рукописей с просьбой разобрать оставленный после смерти поэта её архив».

Это событие на многие годы определило круг научных интересов Людмилы Алексеевны. Более полугода она работала в квартире Ахматовой, а затем перевезла архив в Отдел рукописей. Она была одной из первых, кто вошел в комнату Анны Андреевны после её смерти: увидела «небольшой ломберный стол, длинный узкий чер-

Библиотечное ДЪЛО

#14 [62] *2007

ный сундук, где и хранились рукописи АА. На нескольких полках были её книги (Данте в переводе Лозинского, 10-томник Пушкина, Шекспир). Книги... казалось, хозяйка только поставила их на место. Нарушало впечатление обилие рукописей, лежащих на полу. Всё это надлежало привести в порядок, чтобы, по словам И. Пуни-ной, "из этой груды создать архив АА". Здесь же находилась мантия, полученная в прошлом году в Оксфорде».

Известный исследователь «серебряного века Л. А. Ильюнина вспоминает: «На протяжении двух десятилетий Л. А. Мандрыкина была бессменным хранителем ахматовских рукописей. Все, кто готовил в эти годы публикации текстов А. А. Ахматовой, пользовались щедрой и бескорыстной помощью Людмилы Алексеевны. Научной темой, которой занималась сама Мандрыкина, была проза Ахматовой — ей принадлежит первая публикация планов и отрывков из ненаписанной мемуарной и автобиографической книги Ахматовой "Листки из дневника" в вышедшем в 1987 году двухтомнике А. А. Ахматовой ею был подготовлен раздел "Автобиографическая проза" Все это было подготовкой к работе над большим исследованием о прозе Ахматовой».

Какой же невидимый мостик соединил воедино эти судьбы?

Придется опять вернуться в прошлое. В начало века. На историко-филологическом факультете Петербургского университета подающий большие надежды Борис Эйхенбаум познакомился с Виктором Жирмунским. Борис Михайлович вёл семинарий по теории романа. Л. Я. Гинзбург в воспоминаниях приводит запись из дневника Эйхенбаума о её чтении на семинарии доклада о романе Гофмана («Слушали Витя [Шкловский] и Жирмунский. Оба остались довольны»).

Год 1915. Молодой литературовед Борис Эйхенбаум начал посещать «романо-германский кружок» при Петроградском университете, где им был прочитан доклад «О поэзии Анны Ахматовой», позже воплотившийся в знаменитую монографическую

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком