Из архива Государственной Третьяковской галереи
М.В. Нестеров. В память Н.А. Ярошенко
С Николаем Александровичем Ярошенко [1] познакомился я весною 1886 года в Москве. Хорошо помню, как в школьную мастерскую мою [2] вошел покойный Прянишников [3] и с ним артиллерийский офицер, еще молодой, с заметной военной выправкой: в нем я тотчас же узнал художника Ярошенко. Прянишников, обращаясь к нему, сказал: «Рекомендую Вам Нестерова, будущего "Передвижника" [4]». Слово «передвижник» пользовалось среди нас - молодежи -особенным уважением. Стать членом Товарищества стоило большой награды, и кто из нас не мечтал хоть когда-либо приобщиться к нему!..
Николай Александрович внимательно осмотрел мою картину и, хотя тема ее не могла увлечь его, отнесся к работе с полным беспристрастием, сделал несколько верных замечаний, ободрил меня и, приветливо прощаясь, пригласил бывать у Него в Петербурге.
Имя Ярошенко мне давно было известно по картинам и портретам на выставках Товарищества передвижных Выставок, отзывам о нем Крамского и молодежи того времени, популярность его среди которой была тогда особенно заметна, имя Его было многим дорого и любезно. В рассказах о Нем было много того, что могло действовать обаятельно на ищущего «Идеалов» русского юношу.
То же, что узнал я потом, при ближайшем знакомстве с Н.А. (Ярошенко) не только не разочаровало меня, но всегда много удивляло и радовало. Его высокое благородство, Его прямодушие и необычайная стойкость, и вера в то дело, которому Он служил - были, думаю, не только для одного меня примером и сознание, что такой правильный человек есть среди нас - ободряло на правое дело.
Человек своего времени, времени (18)70 годов с увлечениями и ошибками памятной эпохи, Он мог служить наиболее ярким, вдумчивым выразителем [5] лучших её идей.
Будучи сам безупречным, - он желал, настаивал, горячился, требовал, чтобы и те люди, которые служат одному с ним делу - были на той же нравственной высоте, столь же неуклонными своему долгу, каким был он сам.
Н.А. не был, что принято называть «политиком». Его действия не были хитросплетенными махинациями - они были просты, трезвы и прямолинейны. Он не знал и компромиссов.
С его взглядами можно было расходиться, их оспаривать в побуждениях недостойных, мелких - никогда.
Нравственный облик Его был чистый, нелицемерный.
Взгляды его на жизнь и искусство были тождественны.
Как человек Н.А. Ярошенко был, быть может, интереснее, разностороннее и ярче, чем как художник [6].
То, что исповедовал он так пламенно, часто непотдавалось [7] его кисти. И, тем не менее, место его в истории родного искусства -почетное.
Он записал на память будущим временам интересные, хотя и тяжелые страницы своей эпохи. Он описал радости, горе, надежды и печали людей, живших, как и он сам в это возбужденное, переходное время.
Портреты Его с Кавелина [8], Стрепетовой [9], Вл.(адимира) Соловьева [10], а также покойного Шишкина [11] - суть прекрасные, тонкого анализа характеристики этих выдающихся людей. Теплым, хорошим чувством проникнуты картины Его «Заключенный», «Всюду жизнь», «Кочегары» и другие.
Деятельность Н.А., как члена «Товарищества П.В.» после деятельности Крамского можно считать наиболее полезной и достойной уважения. Лучшие качества души Его здесь сказались во всей своей силе и привлекательности. Он был стражем, охранителем лучших традиций «Товарищества», был, как бы - совестью [12] Его.
Я не стану вдаваться в подробную характеристику и оценку деятельности Покойного (это, думаю, сделают другие) мне же хочется лишь помянуть Его добрым словом, отметить некоторые черты его, привлекательны и мне лично, вспомнить о Нем, как о человеке, которого я давно знал, любил и глубоко уважал.
Ближайшее знакомство мое с Н.А. начинается с 1889 года, когда я впервые в «Товариществе» с картиной своей «Пустынник», к которой Н.А. отнесся сочувственно и при встрече со мной повторил свое приглашение быть у него, и я в ближайшую «Субботу» отправился на Сергиевскую, где и тогда уже проживали Ярошенки.
Еще и в то время «Субботы» эти имели живой интерес, а для нас новичков и тем более: на них собирались люди разных положений и профессий, интересные и даровитые. Здесь можно было нередко встретить громкие имена науки, художеств, литературы. На этих собраниях не знали, что такое скука, винт [13], выпивка - эти неизбежные спутники духовного оскудения общества.
Николай Александрович, то серьезный, то остроумный и милый хозяин - был душой субботних собраний на Сергиевской. За ужином, помню, бывали великие споры, иногда они затягивались долго за полночь и мы расходились обыкновенно поздно, гурьбой, довольные проведенным временем.
В <18>90 году, в ожидании операции, меня послали в Кисловодск, где летом обыкновенно жили Ярошенки. С великой благодарностью вспоминаю я то время: Николай Александрович и Марья Павловна Ярошенки делали все, чтобы облегчить, улучшить мое незавидное положение и своим выздоровлением я столько же обязан заботам Н.А. и М.П.<Ярошенко>, сколько и климату этого ласкового уголка сурового Кавказа.
А как памятны мне наши прогулки с Н.А. вечером по темным и глухим аллеям Кисловодского парка к Нарзану, те многие разговоры, те нескончаемые, увлекательные споры об «искусстве», понимаемого нами так различно, но любимом с одинаковой искренностью. И каким молодым, полным жизни казался мне тогда Н.А. Горечь последних лет и болезнь были тогда еще далеко. Вера в хорошее, в жизнь - была так сильна!..
Минувшим летом (18)97 г. я опять был в Кисловодске, также часто бывал у Ярошенок, но болезнь положила уже давно свою тяжелую печать на характер Н.А. Сознание близости конца делали Его сосредоточенным, а потеря голоса - молчаливым. Лишь один раз мы собрались в горы и провели время с былым оживлением. В конце лета болезнь обострилась. Грустно было смотреть на страдания дорогого нам Н.А. Большой характер, огромная сила воли - сказалась и тут: с каким терпением переносил Он страдания. Энергия духа боролась с немощью тела........
Ушел человек крупный, место его должны занять другие и, дай Бог, чтобы прекрасные, идеальные заветы Покойного - служили нам долго руководством и примером, как в жизни, так и в Искусстве нашем.
Вечная Ему память и признательность!
Москва
(18)98
Июль
Михаил Нестеров
Примечания
1. Николай Александрович Ярошенко (1846-1898) - русский живописец.
2. Речь идет о мастерской в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.
3. Илларион Михайлович Прянишников (1840-1894) - русский художник и педагог, один из основателей Товарищества передвижных выставок.
4. Полное название: «Товарищество передвижных художественных выставок», художественное объединение, существовавшее с 1870 по 1923 годы.
5. Исправлено автором. Было: «...Он был одним из наиболее ярких, вдумчивых выразителей лучших ее идей».
6. Исправлено автором: «.разностороннее и ярче художника», а чем как - зачеркнуто.
7. Так у автора.
8. Константин Дмитриевич Кавелин (1818-1885) - русский историк, либеральный общественный деятель, правовед, социолог и публицист. К.Д. Кавелин был участником подготовки крестьянской реформы 1861 года, автор одного из проектов отмены крепостного права.
9. Полина (Пелагея) Антипьевна Стрепетова (1850-1903) - русская актриса. Она преимущественно выступала в провинциальных театрах. В 1881-1890 годы служила в петербургском Александринском театре.
10. Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900) - русский религиозный мыслитель, философ, мистик, поэт, публицист, литературный критик.
11. Иван Иванович Шишкин (1832-1898) - русский живописец и график.
12. Подчеркнуто автором.
13. Карточная игра.
Рукопись русского живописца Михаила Васильевича Нестерова «В память Н.А. Ярошенко» находится на хранении в отделе рукописей Государственной Третьяковской галереи (Фонд 10, ед.хр. 4821, июль 1898 Л. 1, 1 об., 2, 2 об.) и целиком публикуется впервые. Отдельные цитаты встречаются в статье главного хранителя Мемориального музея-усадьбы Н.А. Ярошенко И.Н. Кириленко «Ярошенко Н.А. глазами современников» [Кириленко И.Н. Ярошенко Н.А. глазами современников. Электронное издание. Режим доступа: http://www.webcitation. org/6CWnj7N1u] со ссылкой на источник.
Текст был написан в июле 1898 года, соответственно, через несколько дней после кончины художника-передвижника Николая Александровича Ярошенко. По сути своей, он является некрологом, но по стилю - речь, обращенная к публике (не к конкретному адресату, а к любому читателю или слушателю). Это теплый душевный рассказ о близком друге, наставнике и коллеге. Возможно, он был прочитан автором, а в дальнейшем использован М.В. Нестеровым при работе над книгой «Давние дни», но очень сильно переработан, так как точных цитат не обнаружено, лишь некоторые факты в ином словесном изложении. В письмах и воспоминаниях художника отрывки из данного текста также отсутствуют.
Надеемся, что текст будет включен в научный оборот и использован в дальнейших литературоведческих исследованиях.
Так как рассказ М.В. Нестерова не был подвергнут серьезному вмешательству со стороны издателей, он передает в большей мере авторскую стилистику, нежели опубликованные ранее произведения художника.
Рукопись представлена в соответствии с правилами редакционно-издательского оформления текстов, воспроизводимых по архивным источникам, с соблюдением современных орфографических и пунктуационных норм.
Авторские стилистика и знаки полностью сохранены. Сокращения раскрыты в угловых скобках. Авторская манера написания личных местоимений с большой буквы сохранена. Склонение фамилии Ярошенко, допущенное автором, не исправлено, так как передает авторский стиль.
Очерк оснащен примечаниями автора-составителя с разъяснениями допущенных в тексте неточностей, авторских исправлений и сведениями об упомянутых именах и названиях.
Подготовка текста, примечания, послесловие
© Т.Ю. Николаевой, © Государственная Третьяковская галерея
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.