АКТУАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА
ВОЕННЫЕ ВНОВЬ У ВЛАСТИ?
ВЫБОРЫ В ЕГИПТЕ
А.М. ВАСИЛЬЕВ
Академик РАН Институт Африки РАН
А.В. КОРОТАЕВ
Доктор исторических наук
Л.М. ИСАЕВ
НИУ ВШЭ
Ключевые слова: Египет, «Братья-мусульмане», Абдель Фаттах ас-Сиси, Хамдин Сабахи, армия,
выборы, политические процессы
С 26 по 28 мая 2014 г. в Египте прошли очередные президентские выборы - уже вторые за последние два года. После событий 30 июня 2013 г. высший пост в стране вновь оказался вакантным. Военные установили контроль над политическим процессом, а временным главой государства стал Адли Мансур - председатель Конституционного суда. За президентское кресло боролись лишь два кандидата: экс-министр обороны Абдель Фаттах ас-Сиси и лидер египетских умеренных левых от Египетского народного движения (ат-Таййар аш-ша'бий аль-мисрий) Хамдин Сабахи, считавшийся «насеристом».
Весьма скудный список кандидатов в нынешней избирательной кампании резко контрастирует с выборами образца 2012 г. Тогда свои кандидатуры выставили более 10 кандидатов, причем, как минимум, пять из них - Мухаммед Мурси, Ахмед Шафик, Амр Муса, Хамдин Саба-хи и Абдель Муним Абуль-Футух - представлялись достаточно сильными и имели высокие шансы на успех в избирательной гонке. Да и решилось все в самый последний момент, когда во втором туре Ахмеду Шафику не хватило 2% голосов для победы над Мухаммедом Мурси.
Ситуация изменилась коренным образом. У армейского кандидата ас-Сиси на майских выборах 2014 г. де-факто не оказалось конкурентов. Амр Муса, Мухам-мад аль-Барадеи, Абдель Муним Абуль-Футух, Ахмед Шафик и
Исследование выполнено в рамках проекта РНФ № 14-18-03615 «Российская политика на Ближнем и Среднем Востоке: возможности и пределы сотрудничества со странами региона».
другие серьезные кандидаты отказались от участия в президентской гонке, а лидеры запрещенного движения «Братья-мусульмане» вообще лишились этой возможности.
Падение режима М.Мурси было закономерным. Уже в первые месяцы своего правления Мурси вплотную столкнулся с необходимостью проведения крайне непопулярной политики по преодолению социально-экономического кризиса в стране.
Сигналом того, к каким политическим последствиям это может привести, послужило голосование на референдуме в декабре 2012 г., когда поддержка «проталкиваемой» исламистами конституции была не столь очевидна, как это имело место, скажем, в марте 2011 г. при голосовании по принятию временной конституционной декларации или на парламентских выборах в декабре 2011 - январе 2012 гг.
«Братья-мусульмане», став жертвой головокружения от успехов, отказались идти на компромисс с другими политически-
ми силами Египта и вступать с ними в коалиции. Это во многом можно объяснить и тем, что у движения еще не было опыта не только управления государством, но и участия в легальном политическом процессе. «Братство» за год своего правления настроило против себя главные политические силы Египта, а агрессивная исламизация оттолкнула от него не только коптов, но и светски настроенных интеллектуалов.
«Братья-мусульмане» не справились с нахлынувшими экономическими проблемами - инфляция привела к росту цен, бегство капитала из страны означало закрытие предприятий и рост безработицы, надежды на повышение уровня жизни улетучивались.
Интересно отметить «поведение» основных египетских биржевых индексов1. Так, за два дня до начала протестов, направленных против президента Мурси, 24 июня 2013 г. главный египетский биржевой индекс БСХ-30 начал устойчиво расти: за период между этой датой и до момента за-
крытия торгов 2 июля 2013 г., т.е. непосредственно перед свержением М.Мурси, он вырос более чем на 10% - с 4523 до 4986 пунктов, а сразу после переворота, 4 июля - до 5335 пунктов (так что общий рост за период 24 июня - 4 июля составил 18%)2. Это свидетельствует о том, что уже перед самым свержением Мурси существовала, вероятно, информация о предполагаемой попытке смены власти в стране в совершенно определенном направлении, что и стимулировало биржевых игроков «вкладываться» в акции египетских компаний.
После победы «Братьев-мусульман» на парламентских выборах 2011-2012 гг. (хотя и аннулированных судом), прихода к власти М.Мурси и отстранения от должности министра обороны Мухаммеда Тантави и начальника генштаба Сами Анана, с последовавшими кадровыми перестановками в рядах военных, ситуация стала угрожающей и для египетского генералитета. Более того, «Братья» стали заглядываться на находящиеся под контролем военных сферы экономики, что вызвало крайне негативную реакцию генералов и офице-ров3. Уже к 2013 г., будучи самым крупным «бизнесменом» страны, египетская армия наряду с уцелевшими в «постмубара-ковское» время бизнесменами, работавшими в «команде Гамаля Мубарака», осознали необходимость совместного противостояния «Братьям», что подтверждается динамикой изменения египетских биржевых индексов после открытия торгов 24 июня 2013 г.4
Еще одно важное обстоятельство: с момента ухода Х.Мубара-ка с президентского поста в Египте начали происходить перебои с бензином и электроэнергией - ситуация постоянно ухудшалась, достигнув к лету 2013 г. своей кульминации. Снижение объемов добычи природного газа, снижение числа туристов, а соответственно, и притока иностранной валюты, падение курса египетского фунта - все это ограничивало способность правительства Х.Канди-ля платить за топливо как импортированное, так и произведенное
в стране международными нефтяными компаниями.
Кроме того, на ситуацию, сложившуюся в сфере электроэнергии, сильное влияние оказывали вопросы безопасности. Так, в начале июня 2013 г. две электростанции Египта (в Банхе и Айн ас-Сохне) не функционировали ввиду того, что правительство не смогло обеспечить безопасность их сотрудников. Помимо этого, уровень национального потребления электроэнергии в Египте возрос к лету 2013 г., в то время как ее производство упало5. На улицах страны начали появляться многокилометровые очереди к АЗС, феллахам не хватало горючего для сельскохозяйственных машин, насосов и т.д.
ПОСЛЕ «РЕВОЛЮЦИИ 30 ИЮНЯ»
Однако после «революции 30 июня» ситуация улучшилась, что также может служить косвенным подтверждением того, что в июне перебои с поставками топлива и электроэнергии были связаны и с прямым саботажем участвовавших в заговоре бизнесменов. Похоже, что имел место довольно высокий уровень спланированно-сти и скоординированности событий, приведших к отставке президента М.Мурси.
В пользу этой точки зрения может говорить и тот факт, что после свержения М.Мурси пост исполняющего обязанности премьер-министра достался Хазему аль-Баблави. Он, будучи юристом по образованию, начинал свою карьеру в качестве советника министра финансов Кувейта в 1970-х гг., а десять лет перед событиями «арабской весны» работал советником в Арабском валютном фонде в Дубае.
Не исключено, что достижение договоренности о предоставлении Египту займа по линии этой организации было во многом его заслугой, в обмен на что он и получил пост премьера. Нельзя исключать и того, что назначение хорошо знакомого финансовым структурам Залива Ха-земы аль-Баблави на пост премьера (или вице-премьера) в том правительстве, которое планиро-
валось поставить у власти после переворота, было одним из условий гарантий предоставления «путчистам» нескольких миллиардов долларов сразу же после «революции 30 июня»6.
При этом было бы неверно считать, что «Братья-мусульмане» осознанно проводили особую социально-экономическую политику, базировавшуюся на их идеологии. Это видно хотя бы из того, что аль-Баблави, став премьером, фактически продолжил финансовую политику кабинета Х.Канди-ля. Не менее важным для экономики Египта стал и полученный при М.Мурси заем со стороны Катара: с апреля по май 2013 г. наметился рост золотовалютных резервов Египта, который достиг в мае отметки в $16,04 млрд. Так, в начале апреля 2013 г. египетская правительственная делегация направилась в Доху, где было подписано соглашение об оказании катарцами финансовой помощи Каиру в размере $3 млрд7. Аналогичную динамику демонстрировали и египетские биржевые индексы: в преддверии визита египетской делегации в Катар, 3 апреля 2013 г., БСХ-30 прекратил свое падение на отметке 4926,22 пункта.
Наконец, точку в правлении «Братьев-мусульман» поставил конфликт между Саудовской Аравией, к которой присоединились Кувейт, ОАЭ и Бахрейн, и Катаром и Турцией, оказывавшими поддержку М.Мурси. Подтверждением этого служит тот факт, что сразу же после свержения М.Мурси и его ареста Саудовская Аравия, Кувейт и ОАЭ заявили о предоставлении финансовой помощи Египту в размере $12 млрд: большая часть из них - 5 млрд - поступили от Эр-Рияда, 4 млрд - от Кувейта и на 1 млрд меньше - от ОАЭ. При этом предполагалось, что финансирование будет осуществляться тремя путями: посредством размещения депозитов в египетском Центральном банке, в форме поставки нефтепродуктов, а также посредством прямых денежных переводов8.
В принципе, этой суммы Египту должно было хватить как раз на полгода, т.е. до планиро-
вавшихся на февраль 2014 г. (но не состоявшихся) выборов в Народную ассамблею, учитывая, что в канун выборов субсидии являются «священной коровой» для любой власти и не подвергаются сокращениям*. Таким образом, транш Египту, одобренный вышеуказанными странами Персидского залива, имел под собой четко просматривающиеся политические цели.
Безусловно, все более сильные позиции Катара в регионе в последние годы не могли не волновать его соседей и, прежде всего, Саудовскую Аравию, которая с конца второй половины прошлого века не скрывала своих лидерских амбиций на Ближнем Востоке.
На сегодняшний день Катар -самая богатая страна мира по душевому доходу. Ее ВВП за последние 10 лет вырос почти в 4 раза, в то время как аналогичный показатель других монархий Персидского залива увеличивался вдвое медленнее9. Особенно усилилось влияние Катара с началом «арабской весны», что во многом было вызвано тем, что традиционные «тяжеловесы» в лице Египта, Сирии, а еще ранее и Ирака, были заняты внутренними проблемами, на время позабыв о своей роли региональных иг
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.