Christensen A. Le premier chapitre du Vendidad et l'histoire primitive des tribus iraniennes. Kobenhavn,
1943.
CPS Report for Congress: Iran: Ethnic and Religious Minorities. Updated November 25, 2008. Gnoli G. The Idea of Iran: An Essay on its Origin. Roma, 1989.
Perry J. The Historical Role of Turkish in Relation to Persian of Iran // Iran and the Caucasus. Vol. 5. Leiden: Brill, 2001.
Rashidvash V. The Rase of the Azerbaijani People in Iran // Humanity and Social Sciences. Vol. 4(1). Dubai: Deira, 2009.
Rashidvash V. Multivariate Comparison of Cephalometric Traits in Iranien Azaris and Persians // Armenian Biological Journal. Vol. 63(2). Yerevan, 2011.
WAR AND DIPLOMACY. THE RUSSO-TURKISH WAR OF 1877-1878 AND THE TREATY OF BERLIN. Ed. by M. Hakan Yavuz with Peter Sluglett. Salt Lake City: University of Utah Press, 2011. IX+610 p.*
© 2013 Г. В. ЧОЧИЕВ
В последние десятилетия в турецкой и западной историографии наблюдается стремление к более тщательному и глубокому изучению и во многом переосмыслению процесса дезинтеграции Османской империи и формирования на входивших в ее состав территориях новых государственных и этнополитических реалий. Предметом весьма пристального интереса и критического анализа являются в частности русско-турецкая война 1877-1878 гг. и оформивший ее итоги Берлинский конгресс 1878 г., составившие, несомненно, важную веху в указанном процессе. Достаточно отметить, что по их проблематике в последний период состоялись две международные конференции - в 2005 г. в Анкаре под эгидой Средневосточного технического университета (Турция) и Университета Мэйдзи (Япония)1, а в 2010 г. в Солт-Лейк-Сити в рамках Проекта турецких исследований Ютского университета. Особенно значимым событием стала вторая конференция, прошедшая с участием более 50 специалистов по истории поздней Османской империи, Балкан и Южного Кавказа.
В рецензируемую коллективную монографию вошли 18 статей участников этого форума, представляющие широкий спектр важных и довольно дискуссионных вопросов, далеко выходящих за хронологические и тематические рамки собственно войны и послевоенной дипломатии. В отличие от традиционного взгляда на итоги "восточного кризиса" как на этап в разрешении породивших его коллизий, в книге события 1877-1878 гг. последовательно концептуализируются как исходная точка коллапса космополитичной османской имперской системы, имевшего своим следствием массовые вынужденные миграции, этнические и религиозные чистки, радикализацию коллективных идентичностей и продолжительные конфликты на территории от Юго-Восточной Европы до Ближнего Востока как своего рода гуманитарную плату за внедренный в Берлине принцип национальных государств. При этом авторы затрагивают целый ряд остающихся зачастую вне поля зрения исследователей правовых, экономических, социальных и этнических проблем, оказавших значительное воздействие на ход событий на постосманском пространстве и отчасти сохраняющих влияние до наших дней.
Составившие первую часть книги четыре статьи рассматривают внешнюю политику европейских держав в последней четверти XIX в., сходясь в целом во мнении, что Берлинский конгресс, пытаясь урегулировать запутанные социально-политические последствия войны, одновременно породил комплекс не менее сложных новых проблем.
* Война и дипломатия. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. и Берлинский трактат / Под ред. М. Ха-кана Явуза совместно с Питером Слаглеттом. Солт-Лейк-Сити: Изд-во Университета Юты, 2011. IX+610 с.
1 Материалы этой конференции опубликованы в коллективной монографии: The Ottoman-Russian War of 1877-1878 / Ed. by Omer Turan. Ankara: Middle East Technical University - Meiji University, 2007. VIII+344 p.
В открывающей том статье Хакана Явуза (Университет Юты) «Трансформация "империи" через войны и реформы: интеграция против подавления» Берлинский трактат характеризуется как пусковой механизм серии процессов, приведших к краху османского государства путем ослабления его институтов, подрыва легитимности и создания "необороняемых зон" на Балканах и в Восточной Анатолии. По мнению автора, договор, обнажив слабости империи, стимулировал периферийные меньшинства к использованию ситуации для обретения собственной государственности, что, в свою очередь, толкало мусульманское население к поиску нового источника легитимности, каковым стал "исламский национализм". Другим идейным основанием для реваншистских сил в Стамбуле служили опыт и воспоминания мусульманских беженцев и депортантов с Балкан и Кавказа, кардинально изменивших демографическую структуру османского общества. В результате положение в стране действительно приобрело черты замкнутого круга. С одной стороны, магнитуда поражения Порты и сопутствовавших ему человеческих, материальных и территориальных потерь оказалась фатальной для проекта либеральных реформ, которые стали восприниматься как губительные для самого существования империи. С другой стороны, возраставшая опора финансово и военно-политически обессиленного государства на иррегулярные формирования для поддержания внутренней стабильности вела к его необратимой делегитимизации в глазах христианского, прежде всего армянского, населения.
Фероз Ясеми (Манчестерский университет) в статье "Европейское равновесие или азиатский баланс сил? Османский поиск безопасности после Берлинского конгресса" анализирует усилия османского политического класса по нейтрализации внешних и внутренних вызовов, порожденных катастрофой 1878 г. Стратегия выживания империи, которую разработали и пытались последовательно проводить в жизнь Абдул-Хамид II и его окружение, сводилась к избеганию односторонних альянсов с соперничающими за османское наследство державами (особенно Англией и Россией) во внешней политике и опоре на мусульманский элемент и противодействию реформам и децентрализации внутри страны. В 1880-х гг. этот курс был закономерно дополнен тесными отношениями с Германией, не имевшей открытых видов на османские территории и клиентуры среди христианских подданных Порты. Политика балансирования, безусловно, позволила руководству империи сохранить известную степень независимости и сосредоточить усилия на внутренних проблемах, хотя и не оправдала себя в долгосрочной перспективе.
Статья Шона Макмикина (Йельский университет) "Благожелательное презрение: османская политика Бисмарка" в какой-то мере продолжает начатое в предыдущей работе обсуждение особенностей послевоенного международного порядка, высвечивая роль Германии во время и после конгресса. Признавая важность немецкого фактора для османского государства, автор в то же время выявляет глубокое расхождение между риторикой Отто фон Бисмарка и подлинными целями Германии в отношении Османской империи, представлявшее собой типичный образец Realpolitik в действии.
Центральный тезис статьи Муджиба Хана (Калифорнийский университет в Беркли) "Османский восточный вопрос и истоки современных этнических чисток, геноцида и гуманитарного интервенционизма в Европе и на Ближнем Востоке" сводится к тому, что нормы установленной Берлинским конгрессом системы на деле способствовали маргинализации мусульманских меньшинств на бывших османских территориях, принеся их права в жертву продвигаемой из Западной Европы идее цивилизационного прогресса. Автор акцентирует внимание на противоречии между универсальными гуманистическими стандартами и ценностями, декларировавшимися западными государствами, и их реальными национальными интересами и идентичностями. Рассматривая политику держав в 1877-1878 гг. и позже как завуалированное продолжение берущего начало в средних веках христианского неприятия присутствия мусульманского "чужого" в Европе, М. Хан утверждает, что осуществленные в этот период молодыми балканскими государствами при попустительстве России и Запада массовые экспроприации и депортации мусульман послужили моделью для чисток исламских групп в XX - начале XXI в. Трудно не согласиться с его мнением о том, что многие затяжные конфликты в указанных регионах уходят корнями в османскую эпоху и порой трактуются международным сообществом с применением двойных стандартов. Вместе с тем попытки автора интерпретировать события в бывшей Югославии, Палестине, Ираке и Чечне в ракурсе глобального христианско-мусульманского антагонизма, равно как и тенденция видеть жертву исключительно в мусульманской стороне, не выглядят убедительными.
Вошедшие во вторую часть шесть статей поднимают вопросы государственного и национального строительства на Балканах и показывают реакцию на них некоторых групп местного населения.
Мехмед Хаджисалихоглу (Йылдызский технический университет) в статье "Мусульманское и православное противодействие Берлинскому трактату на Балканах" описывает три внешне не связанных друг с другом, но в равной мере спровоцированных (или активизированных) закрепленным на конгрессе национально-государственным размежеванием процесса: протесты албанцев против игнорирования требований создания шкиптарской автономии, выступления православного славянского населения Македонии против сохранения региона под османской властью и менее известное в историографии (за исключением, возможно, турецкой) вооруженное сопротивление помаков (болгароязычных мусульман) христианской администрации автономной Восточной Румелии. Вслед за автором вполне можно видеть в этих движениях лишнее подтверждение того, что установленные в Берлине границы были плодом не столько стремления разрешить национальные проблемы Балкан, сколько поиска баланса интересов держав в этой части Европы. Впрочем (как убедительно показано в четвертой части тома), устраивающее все народы решение этнотерриториальных проблем региона едва ли было возможно и в случае более заинтересованного отношения конгресса к этой задаче.
Политика "национализации", проводившаяся правительством Сербии в конце 1870-х - первой половине 1880-х гг. во вновь присоединенных землях, проанализирована в статье Мирослава Свирчевича (Институт балканских исследований, Белград) "Создание сербской местной администрации в округах Ниш, Вранье, Топлица и Пирот после Берлинского конгрес
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.