К 125-ЛЕТИЮ Н.Н. МИКЛУХО-МАКЛАЯ
ЭО, 2013 г., № 4 © Д.Д. Тумаркин ЖЕНЩИНЫ МАКЛАЯ
Ключевые слова: история русской этнографии, биография Н.Н. Миклухо-Маклая, педофилия, бисексуальность
В статье рассматриваются перипетии интимной жизни выдающегося русского путешественника и ученого Н.Н. Миклухо-Маклая (1846-1888), образ которого окутан пеленой легенд и преданий. Автор опровергает версию о педофилии и бисексуальности "белого папуаса".
Интимная жизнь человека - особенно государственного и общественного деятеля, известного ученого или писателя - все чаще привлекает внимание авторов, работающих в биографическом жанре, и отражается в выходящих в наши дни публикациях и телесериалах. Достаточно вспомнить показанный в феврале 2012 г. сериал о последних годах жизни выдающегося полководца Г.К. Жукова, в котором подробно изображены его непростые отношения с женами и любовницей.
В конце XX - начале XXI в. заметно вырос интерес и к перипетиям интимной жизни Н.Н. Миклухо-Маклая - знаменитого путешественника и ученого, чей образ окутан пеленой легенд и преданий не только на Новой Гвинее, но и в России. После того как в 1937 г. Миклухо-Маклай был объявлен по указанию "свыше" великим русским ученым-гуманистом, в советских научных и научно-популярных публикациях его действительные научные заслуги стали преувеличивать, а его борьба с расизмом и попытки защитить папуасов и других океанийцев приобрели поистине эпический размах. 6 января 1950 г. С.А. Токарев - научный руководитель подготавливаемого тогда Собрания сочинений путешественника - записал в своем дневнике: "Дома пересмотрел статью о Миклухо-Маклае (старался как-то удовлетворить требования редакции и др., не поступаясь историей, но это трудно, ибо требуют почему-то усиленную ретушировку и образа Маклая и истории науки" (Токарев 1995: 204). Эта "ретуши-ровка" проявилась в напечатанной во втором томе статье Я.Я. Рогинского и С.А. Токарева "Н.Н. Миклухо-Маклай как этнограф и антрополог", в которой восторженно описываются подлинные и мнимые открытия "тамо русс" Маклая и подвергаются жесткой критике зарубежные исследователи, разрабатывавшие сходную проблематику. Более того, в условиях разгула лысенковщины и травли "вейсманистов-морганистов" Я.Я. Рогинский, на самом деле придерживавшийся иных взглядов, вынужден был -вероятно, под нажимом издательства и академического начальства - использовать в комментариях к первому тому незрелые суждения молодого путешественника об изменении цвета кожи у негров в Бразилии под влиянием внешней среды для подкрепления и восхваления лысенковских ("мичуринских") новаций: "Эти наблюдения
Даниил Давыдович Тумаркин - д.и.н., заслуженный деятель науки РФ, главный научный сотрудник ИЭА РАН, e-mail: e-lands@yandex.ru
Миклухо-Маклая представляют очень большой интерес <...>. Мичуринское направление в биологии целиком подтвердило закономерность изменений в организме под влиянием условий среды" (Рогинский, Токарев 1950: 338).
Если в издательстве "Наука" бдительно следили за тем, чтобы в Собрании сочинений Миклухо-Маклая, издававшегося в 1950-1954 гг., ничто не противоречило его официальной оценке как великого ученого-гуманиста, то тем более недопустимы были фразы и даже отдельные слова, способные бросить тень на его "моральный облик". Сверка текстов, опубликованных в этом издании с подлинниками, которую я как председатель редколлегии проделал в 1985-1999 гг. в связи с подготовкой и публикацией нового академического Собрания сочинений Миклухо-Маклая, показала, что наряду с необоснованной литературной правкой там изменены или убраны отдельные слова, фразы и целые абзацы, которые могли быть истолкованы как "порочащие" путешественника. Например, из текста письма его другу А.М. Мещерскому, отправленного в мае 1871 г. из Вальпараисо, исключены слова, которые выделены мной курсивом: "Между делом я заинтересовался (!!) очень одной девочкой лет 141/2 - и отчасти скверно справляюсь с этим интересом" (Миклухо-Маклай 1953: 69; ср.: Миклухо-Маклай 1996: 85). Вовсе опущены откровенные записи о любовной связи с Бунгараей - малайско-папуасской метиской на острове Кильвару. В опубликованной там сокращенной версии этой записной книжки Бунгарая упоминается лишь однажды: "Рисовал Бунгараю" (Миклухо-Маклай 1950: 97). В этой части текста много отточий, которые не заключены в угловые скобки, а потому читателю непонятно, кем они сделаны - путешественником или публикаторами. В академическом Собрании сочинений составитель этого тома Б.Н. Путилов избрал "средний" путь: записи о любовной связи с Бунгараей опубликованы, но опущены наиболее натуралистические пассажи, что обозначено отточиями в угловых скобках (Миклухо-Маклай 1990: 331-334). Полностью эти пассажи приведены в моей монографии о Миклухо-Маклае, опубликованной в 2011 г. (Тумаркин 2011: 282-283). Здесь он предстает перед нами не только как любовник, но и как медик-сексолог, зафиксировавший продолжительность, повторяемость и другие особенности половых актов, а также размеры и строение детородных органов партнерши.
После крушения "реального социализма" и распада СССР идеологические табу, осложнявшие всестороннее изучение и объективную оценку жизни и деятельности Миклухо-Маклая перестали существовать, но в общественном сознании еще сохранялся образ "великого русского ученого-гуманиста". Автор этих строк, как и другие маклаеведы, в свое время отдал дань возвеличиванию Маклая, но уже в 1988 г. в юбилейной статье, посвященной столетию со дня его смерти, призвал не обходить "острые углы" при изучении его жизненного пути и научного наследия (Тумаркин 1988: 14). Подготовка академического Собрания сочинений Миклухо-Маклая велась с таких позиций и в последнем томе этого издания в большом биографическом очерке мне, как представляется, в основном удалось взвешенно, без перекосов представить читателям нашего знаменитого соотечественника, почти не коснувшись, правда, его интимной жизни (Тумаркин 1999: 553-673). Сходную позицию заняли ученые, участвовавшие в Маклаевских чтениях, материалы которых, несмотря на трудности, регулярно публиковались в постсоветский период. Но отдельные авторы, следуя популярному в 90-х годах принципу перемены знака при оценке деятелей прошлого, попытались умалить действительные заслуги Миклухо-Маклая, сочиняли о нем разные небылицы и даже находили у него "нетрадиционную сексуальную ориентацию".
Над созданием такого имиджа Маклая особенно потрудился литератор Б. Носик, многие годы живущий во Франции. Свои "открытия" он обобщил в книге "Тайна Мак-лая" (Носик 2001). Суть его "открытий" заключается в том, что путешественник якобы был бисексуалом-педофилом. Такие, как выражается Носик, "извращения" в Европе и тем более в России могли бы кончиться плохо. «Маклай уже знал из книг, - говорится
в этом псевдодокументальном сочинении, - что в тропических странах, среди туземцев, его "интерес" никому не показался бы преступным. Девочки созревают там для любви и в 13, и в 12, и в 10 лет, а может и раньше. И он решил, что ему остается одно -бегство в тропики. Или гибель (как Чайковскому)... Он был талантлив, энергичен, неистов... Он повернул течение своей жизни. Он бежал в тропики» (Носик 2001: 343). Таким образом, Миклухо-Маклай, по словам Носика, отправился в 1871 г. на Новую Гвинею и затем путешествовал по Океании и полуострову Малакка не для научных исследований (как натуралист, этнограф и антрополог), а прежде всего в целях самосохранения, не в силах подавить губительное пристрастие. Такая оценка личности и деяний Миклухо-Маклая беспричинно "опускает" его в глазах читателей, хотя автор и оговаривается, что к концу жизни, женившись, Маклай вернулся в "мир христианской цивилизации" (Носик 2001: 343). Носик, не без выгоды для себя, пропагандировал это "открытие" в нескольких публикациях и даже, как он писал, в беседах по французскому радио (в передачах русской службы РФИ). Как и всякая другая дурно пахнущая сенсация, она нашла отклик в России (см., напр.: Казакевич 20071). Историк Р.К. Баландин в художественно-документальной книге о Маклае занял более осторожную позицию, оценив "открытие" Носика как "гипотезу, хотя и не очень правдоподобную" (Баландин 2004: 445). Даже некоторые коллеги-этнографы в неофициальных беседах говорили мне: "Пожалуй, нет дыма без огня".
Нельзя было оставлять без внимания "открытие" Носика, хотя и не хотелось делать ему рекламу. Упомянув о его сенсационных выводах в своей монографии, я предупредил, что по этой причине буду особенно внимательно прослеживать интимную сторону жизни "белого папуаса" (Тумаркин 2011: 62).
В настоящем сообщении кратко излагаются и обобщаются эти данные на фоне реальных событий в жизни Миклухо-Маклая. Не скрою, что меня заставило взяться за перо и то обстоятельство, что Носик в предисловии к своему сочинению рассказал о встрече со мной:
«Я поделился однажды этим тревожащим меня (я ведь писал тогда детскую книгу) предположением с главным российским (тогда еще советским) "маклаеведом" из московского Института этнографии имени Миклухо-Маклая профессором Д.Д. Тумаркиным.
- Откуда вы это взяли? - спросил он удивленно.
Я, преодолевая чувство вины, признался, что из им же изданного собрания сочинений Миклухо-Маклая. Он не придал значения досужим наблюдениям мимохожего литератора и был, наверное, прав. Живой человек и его страдания не входят в сферу этнографии. Даже если человек знаменитый. Тем более, если человек знаменитый» (Носик 2001: 6).
Смутно вспоминаю мимолетную встречу с Носиком, которая произошла, по-видимому, в 1992 г. во время моего пребывания в Сиднее. Я действительно не согласился тогда с его "открытием". Что же касается утверждения, будто "живой человек и его страдания не входят в сферу этнографии", то оставляю это невежественное утверждение на совести Носика.
Из книги "Тайна Маклая" видно, что ее автор внимательно проштудировал академическое Собрание сочинений Миклухо-Маклая. Но он произвольно интерпретировал содержащиеся в этих томах тексты, особенно письма "белого папуаса". Прослеживая шаг за шагом интимную жизнь нашего героя, я попытаюсь в этом сообщ
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.