ПСИХОЛОГИЧЕСКИМ ЖУРНАЛ, 2004, том 25, № 6, с. 64-72
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ
ЗНАКОВОЕ ОПОСРЕДОВАНИЕ В КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ И ПСИХОАНАЛИЗЕ
© 2004 г. Е. В. Улыбина
Доктор психол. наук, профессор кафедры общих закономерностей развития психики Института психологии им. Л.С. Выготского РГГУ, Москва
Рассматривается развитие идей психоанализа в творчестве Л.С. Выготского. Идея овладения своими желаниями через выраженность в слове, разработанная в теории психоанализа, может быть с достаточным основанием сопоставлена с идеей овладения собой через знак, представленной в теории Л.С. Выготского. Близость обусловлена единством в понимании функции знака, заключающейся в интериоризации социального контроля. Критерием развития психики личности и в психоанализе, и в культурно-исторической теории выступала возможность субъекта самому осуществлять регуляцию низших, архаических форм психических процессов через представленность их в отчужденной форме слова. И Фрейд и Выготский в разработке этой проблематики явно или не явно опирались на диалектику Гегеля применительно к пониманию процесса развития психики на онтогенетическом и филогенетическом уровне. Рассматриваются вопросы, посвященные роли знака в развитии психики и представления об интерсубъективной природе сознания.
Ключевые слова: культурно-историческая теория, знаковое опосредование, интерсубъективность, сознание, высшие психические функции, психоанализ.
Особенность творчества Л.С. Выготского состоит в высоком уровне междисциплинарной и внутридисциплинарной интеграции. Выготский получил хорошее классическое образование, предполагавшее обязательное знание философии, а до прихода в психологию профессионально занимался филологией и историей. Это позволяло ему свободно ориентироваться в широком круге проблем, относящихся к разным областям гуманитарного знания и увязывать частные вопросы с широким межкультурным контекстом. Выготский следил за всем, что происходило в тот момент в мировой и отечественной психологии, оставаясь вне какой-либо из складывавшихся тогда школ. И это было очень продуктивно. В программной работе "Исторический смысл психологического кризиса", как отмечает Вяч.Вс. Иванов, Выготский "предлагает подняться над отдельными направлениями, каждое из которых (как психоанализ, бихевиоризм, школа Павлова) могло увидеть и часть психологической истины, и взглянуть на них с позиций (как и теперь) не существовавшей, но планировавшейся им науки: общей психологии. В современных логических терминах можно было бы сказать, что Выготского занимала метатеория психологии" [8, с. 749]. Отметим, что проект метапсихологии начинал разрабатывать немного ранее и 3. Фрейд, который, как и Выготский, стал создателем одной из наиболее влиятельных и продуктивных школ современной психологии. Выготский же, начавший с
попытки объединить психоанализ и учение об условных рефлексах, создал собственную теорию, в которой идеи Фрейда, Павлова и многих других получили новое и чрезвычайно продуктивное развитие.
Вместе с тем связь теории Выготского с психоанализом еще только начинает становиться предметом научного анализа. Проблема сознания, структуры сознания и роли слова в формировании сознания занимала важное место и в работах Фрейда, чьи труды Выготский хорошо знал. Стоит отметить работу А.В. Брушлинского, посвященную купированным цитатам и упоминаниям о психоанализе, А. Адлере, А.Б. Залкинде и других в текстах Л.С. Выготского. Такие купюры, справедливо отмечает автор, создают искаженное представление о концепции Выготского: "Чтобы четко выявить подлинную оригинальность тех или иных мыслей и всей концепции в целом необходимо систематически и последовательно сопоставить их с тем вкладом в науку, который внесен другими авторами до и после него и одновременно с ним" [2, с. 24]. Особое место в ряду исследований, посвященных изучению творчества Выготского, занимает работа А.М. Эткинда, в которой автор отмечает, что «свой вклад Выготский идентифицировал как "марксистский", но, в конце концов, его идеи оказались более близки психоаналитическим, чем марксистским. И генетически они глубже связаны с фрейдовским пониманием роли родителей, чем с теми неограниченно поли-
газированными представлениями, которые назывались марксистским учением о среде...» [17, с. 308]. Вывод Эткинда представляется вполне правомерными, хотя и не подкреплен сопоставлением текстов и анализом теорий.
Предлагаемая работа является попыткой сопоставления теории Выготского с психоанализом. Акцент ставится на вопросы, посвященные роли знака в развитии психики и представления об интерсубъективной природе сознания.
В 20-е гг. XX в. психоанализ в советской России был очень популярен и официально признан. Истории развития и упадка психоанализа в послереволюционной России посвящена, в частности, книга А.М. Эткинда "Эрос невозможного". В ней Эткинд приводит свидетельства попыток Троцкого и Бухарина получить у Павлова согласие объединить учение о рефлексах с психоанализом. В то же время сами российские психоаналитики стремились совместить психоанализ с коммунистической идеологией. "Участие московских аналитиков в коммунистическом строительстве было активным и добровольным. Эти люди были зачарованы открывшимися перспективами научного переустройства жизни. Они искренне верили, что их психоаналитическое знание внесет свой большой вклад в победу новых идей, частью которых это знание, с их точки зрения, и являлось" [18, с. 289]. Вера была объяснима. Психоанализ объединяло с коммунистическим строительством раннего этапа представление о том, что человеческая жизнь может быть построена на разумных основаниях, и необходимо только понять ее внутренние законы и рассказать о них людям. Дальнейший ход истории показал, что для строительства коммунизма это не совсем приемлемо, а в рациональном объяснении человеческого поведения Страна Советов не нуждалась.
Л.С. Выготский, тогда еще только начинающий путь в психологии, не мог обойти вниманием столь известную теорию, считавшуюся революционной. В его ранних работах имя Фрейда упоминается достаточно часто и с неизменным уважением. Так, в написанной в 1922 г. работе "Психология искусства" есть глава "Искусство и психоанализ", где сказано, буквально, следующее. "Практическое применение психоаналитического метода ждет еще своего осуществления, и мы можем только сказать, что оно должно реализовать на деле и в практике те громадные теоретические ценности, которые заложены в самой теории. Эти ценности, в общем, сводятся к одному: к привлечению бессознательного, к расширению сферы исследования, к указанию на то, как бессознательное в искусстве становится социальным" [7, с. 82]. В 1922 году существование бессознательного уже было для Выготского фактом, а открытие этого факта связывалось с идеями Фрейда. В из-
вестной статье "Исторический смысл психологического кризиса" [1927], отмечая идеализм Фрейда, антиисторизм, консерватизм, антидиалектизм и другие "пороки" его теории Выготский, тем не менее, подчеркивает: "может показаться, что психоанализ действительно не имеет системы и его данные можно вносить для корректуры в любую систему знания, приобретенного любым путем. Но это неверно. Психоанализ не имеет априорной, сознательной теории-системы; как и Павлов, Фрейд слишком многое открыл, чтобы создать отвлеченную систему. Фрейд, исследователь, создавал систему: вводя новое слово, со-гласуя один вывод с другим, описывая новый факт, делая новый вывод, - он везде, попутно, шаг за шагом создавал систему" [3, 33]. Признание того, что Фрейд "слишком многое открыл" говорит само за себя, хотя уважительное отношение не означает одновременно близости взглядов и родственности теоретических положений.
Стоит отметить, что теории Выготского и Фрейда расходятся не только по идеологическим основаниям. По-разному строится эмоциональное освещение отношений индивида и общества, природного и культурного в человеке. Для Выготского это отношения сотрудничества и помощи. Влияние общества и культуры на человека оценивается им как безусловно позитивное, позволяющее приобрести свободу и более полное удовлетворение потребностей индивида. Ни о каких конфликтах речь не идет. По эмоциональной окраске Выготский близок будущей концепции гуманистической психологии, понимающей культуру как высшее проявление человеческой природы. Но только в этом аспекте, так как для Выготского, в отличие от представителей данного течения, человек приобретает подлинно человеческую психику лишь в процессе интериориза-ции социально-культурного опыта совместной деятельности и преобразования природы на основе этой интериоризации, но не обладает ею изначально. В психоанализе же отношения между человеком и культурой - это отношения напряженной борьбы, усмирения и, через подавление, превращение в социально-приемлемые формы с неизбежными потерями и страданиями. Предполагается, что усмирение никогда не бывает полным, конфликт всегда остается и только при очень благоприятном стечении обстоятельств, за счет сублимации субъекту можно надеяться избежать невроза.
Но отмеченное расхождение взглядов Фрейда и Выготского касается, в наибольшей степени, оценки процесса отношений индивида и общества. А сам он в своих структурных и генетических аспектах описан Фрейдом и Выготским с достаточно близких позиций. В ранней статье "Сознание как проблема психологии" Выготский изла-
гает идеи, ставшие в последующем основой теории культурно-исторического развития психики и получившие экспериментальное подтверждение. Психоанализу в этой статье отводится важное место как теории, позволяющей преодолеть некоторые ограничения другой рассматриваемой теории - популярного тогда бихевиоризма. Ценность психоанализа как научного направления, состоит, по мнению Выготского, в частности, в том, что он позволяет сделать объектом научного исследования реакции, не имеющие явного внешнего выражения, не фиксируемые внешним наблюдением, например, мысленные ответы "про себя", без проговаривания вслух. Объективный учет таких реакций расширяет поле научной психологии, позволяя преодолеть ограниченность
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.