ИЗВЕСТИЯ РАН. СЕРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ И ЯЗЫКА, 2012, том 71, № 5, с. 65-68
ЮБИЛЕИ УЧЕНЫХ =
АКАДЕМИК БОРИС ЛЬВОВИЧ РИФТИН
(К 80-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ)
В гуманитарном знании есть области, редко посещаемые исследователями. Это не значит, что они хорошо изучены или малозначительны для культуры (и мировой, и национальной); зачастую дело обстоит как раз противоположным образом. Причина невнимания к ним обычно обусловлена инерцией научной традиции, которая следует когда-то сложившимся приоритетам и не испытывает потребности в их корректировке. Положение специалистов в данных областях двойственно: с одной стороны, их уникальность несомненна и, как правило, признается научным сообществом, но, с другой, такой специалист не может не испытывать своего рода "научного одиночества", обусловленного дефицитом диалогических отношений с коллегами, не владеющими или не интересующимися его предметом.
Подобным предметом является китайский фольклор. Отношение к культуре Китая почти исключительно как к письменной привело к тому,
что тексты китайской устной словесности (на самом деле чрезвычайно обширной), как и вообще народные традиции Китая, изучались относительно мало - во всяком случае за пределами страны. Специалисты в данной области чрезвычайно редки, за долгие годы востоковедческих занятий нам посчастливилось встретить (опять-таки за пределами Китая) лишь одного китаеведа-фольклориста - Бориса Львовича Рифтина, хотя, конечно, синологическая квалификация этого замечательного ученого подобным определением отнюдь не исчерпывается.
Область научных исследований Б.Л. Рифтина -китайский классический роман и устная сказовая традиция, дунганский фольклор и китайское народное искусство, китайская мифология и мифология аборигенов Тайваня, взаимосвязи литератур Дальнего Востока (особенно китайско-монгольские литературно-фольклорные взаимосвязи) и история русского китаеведения. Он - автор около нескольких сотен печатных работ, многие из которых опубликованы на китайском, японском, вьетнамском, английском и немецком языках (см.: Список основных научных трудов (1952-2009) академика Б.Л. Рифтина // Китай и окрестности. Мифология, фольклор, литература. К 75-летию академика Б.Л. Рифтина. М.: РГГУ, 2010, с. 609635).
Б.Л. Рифтин (по-китайски Ли Фу-цин), доктор филологических наук, академик РАН, родился в 1932 г. в Ленинграде, в 1955 г. окончил китайское отделение Восточного факультета Ленинградского (ныне Санкт-Петербургского) университета, а после окончания университета переехал в Москву и в феврале 1956 г. поступил научным сотрудником в Институт мировой литературы АН СССР. Здесь он и работает до нынешнего времени - уже более пятидесяти пяти лет, пройдя все ступени научной иерархии (от "младшего" до "главного") и в настоящее время возглавляя Отдел литератур Азии и Африки ИМЛИ. Здесь он подготовил кандидатскую и докторскую диссертации, выпустил подавляющее большинство своих трудов, был избран членом-корреспондентом АН СССР (1987) и действительным членом РАН (2006). С 2005 г. он является также профессором Института восточ-
ных культур и античности РГГУ, где читает курсы по китайскому фольклору, китайскому классическому роману и источниковедению.
Б.Л. Рифтин - профессор одного из Тайваньских университетов, почетный профессор Ляочэнского университета и Синьцзянского педуниверситета (КНР), зарубежный профессор Нанькайского и Шаньдунского университетов (КНР). Он постоянно принимает участие в международных симпозиумах в КНР, на Тайване, в Японии, США, Германии, Чехии, Словакии, выступает с научными докладами и лекциями в Китае, Германии, Англии, Голландии, Австрии, Вьетнаме, Японии, США и в других странах. Научный авторитет Б.Л. Рифтина чрезвычайно высок. Он - член многочисленных редколлегий востоковедческих журналов и книжных серий, лауреат Государственной премии СССР (1990), его деятельность отмечена наградами Тайваня (1993) и КНР (2003, 2007, 2010).
Когда заходит речь об учителях, Борис Львович называет три имени: В.М. Алексеев, В.Я. Пропп, Е.М. Мелетинский.
От замечательного отечественного синолога, академика В.М. Алексеева, профессора восточного факультета ЛГУ, студент-китаист усваивает принцип комплексного изучения литературы, фольклора, народного искусства и народных верований; под его влиянием складывается отношение к китайской литературе не как к изолированному феномену, а как к части мировой литературы, с одной стороны, и словесности дальневосточного ареала, с другой (хотя для синологии такой подход отнюдь не самоочевиден). Впоследствии в своей научной деятельности Борис Львович распространяет подобный принцип на исследование мифологических, сказочных и эпических традиций Китая (в частности, обратившись к проблеме миграции индийских сюжетов в дальневосточный регион) и делает это исследование в полном смысле слова компаративным.
С именем В.М. Алексеева связана и многолетняя деятельность Б.Л. Рифтина как собирателя, исследователя и издателя няньхуа - своеобразных китайских лубков на разнообразнейшие фольклорные, театральные и прочие сюжеты. В.М. Алексеев был первым синологом, увидевшим в простонародных картинках серьезный элемент китайской культуры. Еще в студенческие годы В.М. Алексеев попытался понять смысл попавшейся ему на глаза народной картины из собрания ботаника Комарова, но не преуспел в этом; не смогли или не захотели помочь ему и преподаватели - как русские, так и китайцы.
Только оказавшись в Китае, молодой магистрант смог постепенно проникнуть в многозначный мир народных изображений, построенных, как правило, на сочетании различных изобразительных и словесных ребусов. В.М. Алексеев собрал замечательную коллекцию китайских народных картин, но опубликовать их не смог - подобный альбом требовал серьезных денег на издание, а найти их не удалось.
Не удалось напечатать при жизни В.М. Алексеева и почти ничего из написанного им о китайских лубках. Б.Л. Рифтин сделал очень много для того, чтобы через пятнадцать лет после смерти ученого появился сборник его статей "Китайская народная картина". С тех пор Борис Львович не оставлял занятий народными изображениями, сосредоточившись на сюжетах лубочных картин. Он первым в синологии сумел показать, как воплощаются в народном искусстве сюжеты двух романов-эпопей - "Троецарствия" и "Речных заводей", как взаимодействуют письменная литература и народные традиции. В 1991 г. в Пекине был издан подготовленный Б.Л. Рифтиным альбом "Редкие китайские народные картины из советских собраний", в котором не только представлены уникальные лубки, но и сделана фундаментальная попытка классифицировать изображения по типам. Продолжением этой работы стало исследование о связи словесных и изобразительных картин в китайской традиционной словесности.
Как профессиональный фольклорист Б.Л. Рифтин получает подготовку у В.Я. Проппа - также еще в студенческие годы, в течении трех лет (1952-1955 гг.) слушая его курсы и занимаясь в его семинаре (на филологическом факультете и на факультете народов Севера ЛГУ). Интерес к фольклору неразрывно связан с интересом к живой устной традиции. И вот, начиная с первого курса и на протяжении ряда лет (1951, 1953, 1954 гг.), Б.Л. Рифтин ездит для изучения диалектов разговорного китайского языка в Киргизию к дунганам - китайским мусульманам, относительно недавним выходцам из Китая. Работая в колхозе подручным каменщика, он впервые слышит исполнение сказок и песен, делает свои первые записи сказочных текстов (они положили начало его исследованиям как собственно дунганской, так и китайской сказки). Там же слышит он и сказание о Великой стене, которое впоследствии ляжет в основу его кандидатской диссертации ("Сказание о Великой стене и проблема жанра в китайском фольклоре", 1961) - в ней по письменным источникам, по фиксациям устной традиции Б.Л. Рифтину удается проследить особенности более чем тысячелетнего развития данного сюже-
68
НЕКЛЮДОВ, СМИРНОВ
та в его разных жанровых воплощениях, показав тем самым, какие безграничные возможности для изучения истории фольклора дает материал китайской словесности.
До конца жизни В.Я. Пропп внимательно следит за научной деятельностью своего ученика. В отзыве на его докторскую диссертацию «Историческая эпопея и фольклорная традиция в Китае (Устные и книжные версии "Троецарствия")» он высоко оценивает мастерство, с которым проанализирована "совокупность всей художественной системы традиционного прозаического сказа, включая формы исполнения (речь, жесты, мимику, интонацию), это мог сделать только живой и вдумчивый слушатель, по книгам этого не сделаешь" (и действительно: в Пекине Б.Л. Рифтин имел счастливую возможность ознакомиться с исполнением народного сказа, так сказать, в естественных условиях). По мнению Владимира Яковлевича, "точно и четко показано в работе, как авторский текст переходит в фольклор и что притом получается, очень хорошо говорится о детализации описания в письменном и устном повествовании, об отличии между эпическим и драматическим искусством. Продуманно решается спорный вопрос о взаимоотношении между сказительским текстом, письменной литературой и традиционным фольклором" В.Я. Пропп поддерживает как предложенную Б.Л. Рифтиным методику сопоставления вариантов китайского прозаического сказа с разбивкой на отдельные действия, так и введение новых терминов ("узлы", "интервалы", "плоскости повествования"). Можно добавить, что методика Б.Л. Рифтина и действительно может быть весьма продуктивно использована в гораздо более широком круге фольклористических исследований.
Примечательно, что Борис Львович был зачислен в ИМЛИ в один день с Е.М. Мелетин-ским, также оказавшим сильнейшее влияние на молодого востоковеда в его сравнительно-типологических занятиях мифом, сказкой и эпосом. В частности, именно под этим влиянием Б.Л. Риф-тин продолжает работу (начатую еще В.М. Жирмунским) по компаративному расширению круга типологически однородных эпических мотивов, вводя в него китайский материал, до того совершенно неосвоенный; для синологии это - еще один убедительный опыт включения самобытных традиций Китая в контекст мировой культуры. С
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.