Медитация как форма неопосредствованного познания*
В. Ф. ПЕТРЕНКО, В. В. КУЧЕРЕНКО
Задача настоящей статьи - оживить интерес отечественных психологов и философов к медитативным практикам буддизма и индуизма. Эти практики, на наш взгляд, дают бесценный опыт соприкосновения с беспредельным, а учения, связанные с ними, являют собой неисчерпаемый кладезь психологических знаний. Западные психологи, начиная с К.Г. Юнга и включая лидеров трансперсональной психологии - С. Грофа, А. Минделла, К. Уилбера, Р. Уолша, - уже соприкоснулись с бездонной глубиной этих учений и многое заимствовали в собственные практики и психотехники1. В отечественной психологии также имеются яркие исследователи, работающие резонансно буддийским практикам2. В смежных с психологией областях изучения культуры и истории существует глубокая традиция русской школы буддологии, представленная трудами С.Ф. Ольденбурга, О.О. Розенберга, Ф.И. Щербатского, Н.В. Абаева, Г.М. Бонгард-Левина, Б.Д. Дандарона, А.М. Пятигорского, Г.Ц. Цыбикова, и продолженная в работах Института Востоковедения РАН, Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, Института этнологии и антропологии РАН, Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН, Санкт-Петербургского университета3.
Настоящая статья не является систематическим исследованием конкретной психологической проблемы в рамках философии буддизма. Не является она и неким справочником или глоссарием, переводящим понятия буддистской ментальности на язык современной психологии. Не является она даже рефератом прочитанных нами книг по философии и психологии буддизма. Скорее всего, жанр статьи можно охарактеризовать как отклик сознания психологов начала XXI в. на пережитый опыт постижения буддийской ментальности, наложившийся на наш внутренний опыт работы в измененных состояниях сознания. Этот опыт постижения буддийской ментальности включает как опыт общения с буддийскими ламами, который мы приобрели в ходе экспедиции членов нашей лаборатории "Психология общения и психосемантика" факультета пси-
* Исследования проводились при финансовой помощи РФФИ, грант № 08-06-00176-а.
1 См. [Юнг 1997; Моаканин 2004; Гроф 2002; Минделл 2004; Уилбер 2004; Уолш 2004].
2 См. [Козлов, Майков 2000; Козлов 2006; Карицкий 2002; Лобзин, Решетников 1986; Волкова 2002; Ожиганова 2002].
3 См. [Ольденбург 1994; Розенберг 1991; Щербатской 1988; Абаев 1989; Бонгард-Левин 1980; Дандо-рон 1997; Пятигорский 2004; Цыбиков 1991; Андросов 1990; Торчинов 2005; Рудой 1990; Базаров 1998; Лепехов, Донец, Нестеркин 2006; Парибок, Эрман 2003].
© Петренко В.Ф., Кучеренко В.В., 2008 г.
хологии МГУ в 2006-2007 гг. по дацанам Бурятии и Тувы4, так и знания, почерпнутые из канонических текстов буддизма - сутр и шастр - и из чтения современной научной литературы, посвященной философии и психологии буддизма.
Настоящая статья посвящена описанию и анализу общности ряда буддийских медитативных практик и современных психотерапевтических методик, связанных с работой с образами. Эти психотехники, возникшие в разные эпохи в буддийской и христианской культурах, имеют, на наш взгляд, схожие психологические механизмы и близкую феноменологию, что мы и стремимся показать в этой публикации.
Наш текст, где буддийские притчи перемежаются со случаями и примерами современной психотерапии, а буддийская терминология соседствует с христианскими понятиями, может показаться эклектичным. Но мы выбрали такой стиль изложения, чтобы сетью ассоциативных связей и установлением аналогий показать, что за разнообразием культурных явлений скрывается ряд единых стержневых психологических феноменов, которые может успешно исследовать психологическая наука. Скромные шаги в этом направлении и призвана совершить настоящая публикация. Она посвящена практике работы с образами и изменению базовых смысловых установок человека в ходе медитации и гипнотерапии.
Истоки медитативных практик восходят к древней ведической культуре Индии. Но наиболее глубокое развитие они получили в буддизме и индуизме. Для отвлечения от суеты бренного мира (сансары) и от страдания, вызванного привязанностью к нему, а также для дисциплинирования ума и концентрации внимания на трансцендентальных объектах буддисты разработали множество практик работы с сознанием и его измененными формами, а также ввели понятия, описывающие эти формы. Сознание индийские мыслители трактовали широко, относя к нему и восприятие, и мышление, и память. В этом плане, хотя историки науки относят возникновение психологии к XIX в. и связывают его с появлением первой психологической лаборатории В. Вундта, эта дата касается только возникновения экспериментальной, сциентистско-позитивистской ветви психологии. Эмпирическое же изучение сознания и его измененных состояний, широкое использование психотехник существовали в индуизме и практике йогов, а предположительно, начиная с У-1У вв. до н.э. - и в буддизме. Эти практики и их "теоретическая часть" тщательно описывались в сутрах (текстах, пересказанных со слов Будды его ближайшими учениками)5 и шастрах (этико-философских трактатах). В этих текстах, как правило, также поименно фиксировалась и цепочка передачи знания, так как практики осваивались под руководством учителя, и важна была прямая линия преемственности от авторитетного учителя, достигшего просветления6. Особенно это касалось "коренных"
4 Авторы благодарят за общение, комментарии и ценные замечания буддийских лам: Еше-Лодой Ринпоче, Хамбо-ламу Дамба Аюшеева, ламу Чой-Доржи Будаева, Догба ламу, Ригзен ламу, Данзанняма ламу, ламу Григория, хуварака (студента) Эрдэни; врачей, специалистов в области тибетской медицины: Н.К. Каратуева, М.А. Крупского, Л. Аюшеву; востоковедов: академика РАН Г.М. Бонгарда-Левина, В.Н. Андросова; ученых-буддологов Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН: член.-корр. РАН Б.В. Базарова, проф. С.Ю. Лепехова, С.П. Нестеркина, к.ф.н. Д. Аюшеву, буддиста С. Корнилова.
5 Буддизм возник в Индии предположительно в V или IV в. до нашей эры и передавался в устной традиции. Самые ранние письменные тексты относятся только к III в. н.э. Поскольку в махаяне состояние будды (буддовость) превращается в высший универсальный принцип, любой монах или йогин, испытавший состояние пробуждения, истинность которого по определению имманентна и самоочевидна, мог рассматривать свое понимание и свое видение, как понимание и видение Будды, и фиксировать их в традиционных формах сутр, свидетельствующих о том, что данный текст есть подлинные слова Будды [Торчинов 2006, 91].
6 Наряду с передачей знания от учителя ученику, в виде цепочки, восходящей к самому Будде, в Махаяне существует практика сокрытия или тайного знания [Тулку Тондуб Ринпоче 2006], которую практиковал основатель буддизма в Тибете - Падмасамбхава. Последователи школы Ньингма почитают его как второго по важности учителя после Будды. По указанию Гуру Падмасамбхавы в расщелинах скал, пещерах было оставлено множество фрагментов канонических текстов (так называемых "терма"), которые используются спустя столетия как ключи для пробуждения воспоминания об учении. Просветленный медитирующий ("тертон" в терминологии Махаяны), входя в измененные состояния сознания, способен восстановить полный текст учения.
текстов, т.е. принадлежащих Будде Шакьямуни и его прямым ученикам, великим архатам и бодхисаттвам. Развитие буддийской литературы в основном шло как накопление комментариев на коренные тексты, комментариев на комментарии и т.д.
Изучение психологического наследия буддизма имеет глубокое теоретическое значение, так как основным и даже единственным предметом интереса для буддистов выступала проблема сознания. Понятийный тезаурус буддийского учения, посвященный сознанию, заметно превышает словарь понятий современной психологии. Но не менее важен и психотехнический опыт буддизма, в рамках которого разработаны эффективные методы психотренинга и психической саморегуляции. Можно сказать, что буддизм предельно "практичен" и "прагматичен". «Буддизм утверждает, что каждый человек в потенции способен перейти от состояния страдания к состоянию полной безмятежности, высшего покоя, глубокой мудрости, причем путем собственных волевых усилий и практических действий. Поэтому центральное место в буддийской концепции спасения от мирских заблуждений и страданий заняло учение о достижении состояния "просветления" или "пробуждения", которое стало высшей сотерологической целью всех буддийских школ. А это обусловило важное значение в буддизме не только "теории" достижения "просветленного" состояния, но и практических методов изменения исходного морально-психологического состояния человека» [Абаев 1991, 5].
То, что ставили в качестве сверхзадачи отечественные психологи в начале революционного двадцатого века - а именно, формирование "нового человека", - с иными целями осуществляли буддийские учителя два с половиной тысячелетия назад. Так что основателем психологии как экспериментально-эмпирической науки о сознании можно считать Будду Шакьямуни, тем самым сдвинув сроки возникновения психологии на две с половиной тысячи лет назад - хотя, конечно, истоки медитативных практик уходят в еще более древнее прошлое, см. [Андросов 2001].
Будда - это тот, кто достиг просветления и пребывает в состоянии нирваны. Психологически нирвана - особое измененное состояние сознания, характеризующее внутренним покоем, снятием двойственности (выделения себя из мира), ощущением интеграции с бесконечным космосом и переживанием единства со всем миром живой и неживой природы. Достигший просветления, Будда, находясь в этом состоянии недвойственности, отказался от любой категоризации, сохраняя "благородное молчание".
Использование измененных форм сознания и, как следствие этого, накопление опыта работы с состояниями сознания присущи не только буддизму, но и другим религиям. Измененные состояния сознания достигаются различными психотехниками: от поста, медитации и молитвы, сенсорной депривации (затворничество) - до динамических медитаций, таких как чтение мантр, нанесенн
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.