Мысль и время
(субъективные заметки)
Мудрее всего время, ибо оно открывает все. Фалес из Милета (ок. 625-547 до н.э.)
К 60-летию журнала "Вопросы философии" вышел в свет большой сборник "Философия, наука, культура"1, содержащий избранные статьи, опубликованные в журнале за все годы его существования. Чтение сборника породило у меня нескромное желание поделиться впечатлениями от прочитанного. Нескромное, потому что очень они субъективны, включаются в круг весьма неоднозначных проблем и решений, а мысль уносит автора впечатлений за пределы книги в области, иногда с ней сопряженные слабо, во всяком случае, непосредственно не сопряженные. И, разумеется, эти заметки нельзя понимать как рецензию. Они не столько о книге, сколько по поводу книги.
Философия, как вслед за древними полагаю я, - это скрижаль для заповедей и точильный камень ума. Сборник и есть такой точильный камень. В нем собраны лучшие, хотя и не все лучшие, как отмечает составитель, статьи. Всего статей восемь десятков. И, естественно, мы понимаем, что дело не обошлось без личных пристрастий и вкуса того, кто статьи отбирал.
Хотя вкус составителя, Владислава Александровича Лекторского, возглавляющего журнал уже два десятка лет, сомнений не вызывает, но все же это вкус, отягощенный к тому же рядом внешних обстоятельств. Это не упрек. Составитель исполнял моральный императив, отдавая должное тем, кого уже нет среди нас, но кто еще живет в нашей памяти - наши учителя, товарищи, доброжелатели. Читая, перечитывая их, мы общаемся с теми, кто свою позицию не может уже обосновать ничем, кроме написанного.
Когда в 1947 г. было принято решение об издании журнала, задающего вопросы, раздвигающие границы познания, наверняка оно было с энтузиазмом встречено мыслящей публикой, как знак ослабления силового давления на свободомыслие. После всех невосполнимых утрат, после сверхчеловеческих напряжений Войны, после Победы страна на вершине славы. Верховный Главнокомандующий на пике власти. За победу ему прощены и забыты "голодомор" и великий террор 37-38-х годов. Человек в своем роде творческий, Сталин был большим мастером творить иллюзии. Он отлично усвоил и приумножил опыт всемирной политической истории в той его части, которая утверждает, что условием самосохранения власти является контроль над умами.
1 Философия, наука, культура / Под ред. акад. В. Лекторского. М.: Вече, 2008, 960 с.
Власть, утратившая контроль над умами, должна готовиться к тому, что скоро о ней станут говорить в прошедшем времени. Впрочем, это отдельная тема для политического, исторического разговора, а сейчас отметим роль иллюзий в контроле за сознанием. Обычно мы отмечаем роль философии в преодолении мифотворчества и развенчании иллюзий; отметим же и место нашей любимой и уважаемой дисциплины в сотворении иллюзорных миров, в особенности социальных. Социальная наука, культура, философия вместе творили миф о лучшем из всех (исключая коммунизм) возможных миров, где нам посчастливилось обретаться. Мы и тогда, и ныне являемся страной правильных и щедрых деклараций: правовое государство, гражданское общество...
В случае сталинского социализма, это был "нас унижающий обман", потому что и тогда существовали и творчество и мысль. Прославляя на словах свободу и необходимость философских дискуссий, отстаивая творческий характер марксизма, Сталин творил иллюзии, делая соучастником собственной мысли любого обывателя, а человеку думающему возразить было нечего. Так иллюзии становились действенной формой контролирования умов. Философия занимает здесь не последнее место, и думать, что кто-то мог отправить в свободное плавание журнал, освещающий общие правила и суть бытия и мышления, конечно, наивно. Вымысел и обоснования должны были оказать существенную помощь страху наказания.
Принцип партийности, как и все принципы, имеет свои временные модификации и изгибался вместе с "линией партии", что не означает, будто он был изначально и целиком ложным. Принцип прошел через всю историю журнала, а в некоторых ответвлениях существует и ныне. Время, скажем, не исчерпало еще естественно-научный материализм, хотя варианты естествознания преподносят сюрпризы вроде "возникновения времени", миров "антивремени" или исчезновения времени в теории "суперструн" на "пространствах" размерностью меньше квантовых. Так что принцип партийности в философии предполагал не только верность ВКП(б) - КПСС, и это делало процесс отечественного философствования включенным в мировые процессы мышления. Глобального мышления, по-нынешнему.
Сам же принцип в его научном варианте вполне может помочь в решении, сознаюсь Вам, моей сверхзадачи - связать философские вопросы прошлых и настоящих дней в один проблемный узел. О нем есть статья в сборнике.
Здесь я испытываю потребность поделиться с читателем своим представлением о роли журнала в формировании философской мысли и в противостоянии давлению политической власти и иных факторов на свободное и продуктивное размышление. Юр-ген Хабермас в интервью Ю. Сенокосову для журнала (1992 г.) предлагал "философии освободиться от всякой привязанности к доктринам партии и государственным идеологиям, прежде чем она может взять на себя действительно продуктивную роль в деятельности политической общественности". Далее он отмечает, что философия "в большей степени, чем наука, укоренена в отдельных индивидах".
Многолетний опыт работы в редакциях убедил меня в чрезвычайной сложности этого задания. Дело даже не в том, что власть может с помощью различных форм цензуры ограничивать свободу словотечений, сколько в том, что власть проникает во внутренний мир отдельного индивида. Власть не только утверждает и финансирует список проблем науки, устанавливая иерархии и очередность их решения - она участвует в формировании общественного сознания и культуры, вырабатывающей генерализирующие ценности и смыслы жизни. Не всегда в благом направлении, о чем уже говорилось. В исполнении задания Юргена Хабермаса трудно переоценить роль самого авторитетного и ведущего журнала как организатора философской мысли.
С самого своего возникновения и поныне журнал "Вопросы философии" просеивает огромное количество работ и отбирает лучшие. Журнал формирует вкус и мысль, поэтому считаю нужным истолковать сборник лучших статей в качестве аргумента для обоснования возможностей свободомыслия, а сами статьи (в большинстве случаев) как источники, начала новых проблемных движений мысли.
* * *
Мне и в голову не приходило осуждать светлую веру людей в возможность достижения в будущем такого общественного состояния, когда максима человеческой воли могла бы стать принципом всеобщего законодательства. Когда человек строит сообщество, где каждый отдает другому то, на что он способен, а получает то, что ему необходимо для творческой самореализации. Если он способен стать Рафаэлем, то другой помогает ему реализоваться в этом качестве. Скажут, что это миф - пусть так. Но, как утверждал величайший авторитет по части мифологии Алексей Федорович Лосев: "Миф - это жизнь". Всякая "идеальная модель", без которой не обходится ни одно направление познания, по-своему является мифом. Попробуйте отследить, сколько мифов содержит самая строгая наука, которая давно уже не замыкается в рамки опытного контроля. Кстати, А.Ф. Лосев в данном сборнике является автором статьи о логической теории числа, поражающей своей современностью и фундаментальностью. В статье он признается в верности диалектике и материализму, но, возможно, это дань официальной моде отчасти. Я не об этом. Как-то, незадолго до завершения его жизни (1893-1988 гг.), мне довелось читать в одном сборнике его статью, посвященную логике. Поразило меня то, что этот человек преклонного возраста отслеживает тенденции новейшей математической логики. Поразительная, выдающаяся личность. Сомнительно, чтобы он мог удержаться в рамках современного ему материализма. В отличие от статьи Лосева, помещенные в сборнике работы по логике А.А. Зиновьева и А.С. Карпенко меня вдохновляют, но не удивляют.
Напомню, что я не пересказываю сборник, а уговариваю его читать. С определенной точки зрения, он является энциклопедией философского знания, а авторы его - энциклопедисты, например, настоящим энциклопедистом является бывший работник редакции журнала, а ныне член редколлегии Александр Павлович Огурцов. Энциклопедистом является и составитель сборника, почти лишивший меня слова своим предисловием.
Многих из авторов представлять нет необходимости. Зачем, скажите на милость, представлять одного из моих главных учителей и путеводителя по жизни Ивана Фролова. Он сам себя представил как выдающийся ученый, организатор науки и политик, а его замечательные статьи в сборнике - лишь очень малая доля того, что им написано, что вошло в плоть философской науки.
Успехи точного естествознания впечатляют и широко известны. Сборник открывает статья (1947 г.) члена-корреспондента АН СССР М.А. Маркова с предисловием академика С.И. Вавилова. Оба, следуя велению (социального) времени, отмечают заслуги Маркса, Энгельса, Ленина перед квантовой теорией. Однако сама квантовая механика представлена на самом высшем уровне, в чем нет противоречия. Чем дальше система знаний отстоит от политической власти и ее социологии, тем больше она способна на самоорганизацию, то есть тем скорее может прописаться в "гражданском обществе". Ссылки на классиков марксизма означали просто, что физики ушедшего столетия исповедовали естественно-научный материализм. Как и химики, и биологи, и зоологи, и геологи. Эта философская традиция пережила века официальных религиозных убеждений и десятилетия советского извилистого, причудливого социализма, с его бедностью и научно-техническими победами.
Последние инновации "строгой науки" раздвигают горизонты философского поиска, но об этом здесь продолжать неуместно. "Главное, - как завещал Мишель Мон-тень, - прививать любовь к науке, иначе мы воспитаем ослов, обогащенных книжной премудростью". Носителей этого звания можно встретить в любой отрасли знаний, в том числе они в достатке имеются в философии. (Автор по понятной, уважите
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.