THE ROMAN GENERAL IN TIMES OF MUTINY: GESTURES AND EXPRESSION OF EMOTIONS
A. V. Makhlayuk
The article deals with certain ways of the Roman generals' behaviour before their troops in times of mutiny. This subject has not attracted due attention of scholars (except a few pages in E. Flaig's recent book). There was a surprisingly large number of situations when the commander addressed his army with prayers and tears, assuming a supplicant pose, even prostrating himself at soldiers' feet, rending his clothes, threatening to stab himself or to commit suicide in some other way. The author examines a series of such episodes of Roman history dating from the late Roman Republic to the late Principate analysing them from the semantic point of view. Naturally, extreme situations called for extreme gestures. However, some of these gestures were used not only in times of mutiny, but also in other situations to influence the army's mood. The gestures were similar to those employed by Roman orators in their speeches in court, as well as before the senate and people's assemblies. In spite of the variety of particular situations and possible means a commander could resort to in order to restore the obedience or to save his own life, the main purpose of such behaviour was to decrease tension during the critical moments by means of shortening the social and psychological distance between the commander and his troops. The symbolic «language» of these gestures and expressions, being deeply rooted in the Roman traditions and sensitivity, was, no doubt, rather familiar to Roman legionaries. Therefore, it was the control of those means that allowed Roman generals to be able to suppress mutinies effectively. If the commander's weeping and other forms of supplication appealed, first of all, to the emotional and sentimental sides of a soldier's soul, the undisguised demonstration by the commander of his will to die was a direct appeal to soldiers' sense of military honour. But both ways of behaviour meant a radical rupture with the common, daily mode of interaction between the general and his troops; both these ways transferred that interaction to an absolutely different semantic and emotional dimension. And they both were considered to be acceptable, even standard in appropriate situations.
© 2008 r.
И. E. Ермолова
ОТНОШЕНИЕ АММИАНА МАРЦЕЛЛИНА К ТРУДУ ИСТОРИКА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА*
О жизни Аммиаиа Марцеллииа не сохранилось никаких данных, неизвестны даже точные даты его рождения и смерти. Оригинальное название его сочинения - «Res gestae», т.е. «Деяния». Интерпретировать такое название можно двояко: либо имеются в виду res gestae populi Romani (деяния римского народа), либо «res quas ego gessi»1 (свершения самого автора). Исследователи творчества Аммиана Марцеллина единодушно считают верным первый вариант толкования наименования, так как его монументальный исторический труд
* В основе данной статьи лежит доклад «Исторические принципы Аммиана Марцеллина и их практическое воплощение в тексте "Деяний"», сделанный на XV Чтениях памяти чл.-корр. АН СССР В.Т. Пашуто (Восточная Европа в древности и средневековье. Автор и его текст. XV Чтения памяти чл.-корр. АН СССР В.Т. Пашуто. Материалы конференции. М., 2003. С. 95-100).
1 Sabbah G. La méthode d'Ammien Marcellin: Recherches sur la construction du discours historique dans les Res Gestae. P., 1978. P. 2.
5* 131
создает содержательный образ поздней Римской империи. Но вместе с тем он же служит единственным источником информации о жизни самого автора и обстоятельствах, возможно, повлиявших на его написание.
Первая часть сочинения Aммиана Марцеллина (книги с 1 по 13) не сохранилась, что затрудняет анализ отношения историка к своему труду. Но отдельные многочисленные замечания, а также начало 26 книги, когда автор размышляет о переходе к повествованию о событиях последних лет, помогают представить, каких принципов Aммиан придерживается на протяжении всего своего произведения. Он неоднократно подчеркивает свое стремление к беспристрастному
рассказу о событиях, не допускающему ни малейшего искажения правды ло-
2
жью или умолчанием, так как полагает, что «тот, кто сознательно умалчивает о свершившемся, обманывает, кажется, не меньше, чем тот, кто выдумывает никогда не случавшееся»3. Aвтор считает девизом своего исторического труда истину4. Эти высказывания аккумулированы в заключительном параграфе «Деяний», в котором историк подводит итоги написанного им: «Вот что я, бывший воин и грек по происхождению, изложил по мере сил, начав от правления Цезаря Нервы и доведя рассказ до гибели Валента. Я обещал в труде своем представить истину и нигде, как думаю, сознательно не отступил от этого обещания умолчанием или ложью. Остальные события пусть опишут другие, более сильные, чем я, имеющие преимущество молодых лет и учености» . По поводу самохарактеристики Aммиана - miles quondam et Graecus - написано довольно много6;
2 Amm. XVI. 1. 3: quicquid autem narrabitur, quod non falsitas arguta concinnat, sed fides integra rerum absolvit documentis evidentibus fulta... - «И что бы ни было рассказано, порождено не изворотливой ложью, а излагается с беспристрастной достоверностью, покоящейся на очевидных свидетельствах дел.»; XXXI. 5. 10: sufficiet enim, veritate nullo velata mendacio, ipsas rerum digerere summitates: cum explicandae rerum memoriae ubique debeatur integritas fida - «Будет достаточным, не скрывая истину никакой ложью, изложить важнейшие события, так как историческому повествованию во всем должна быть присуща добросовестная честность». Здесь и далее, где это специально не отмечено, перевод автора статьи.
3 .fallere non minus videtur, qui gesta praeterit sciens, quam ille, qui numquam facta fin-git (XXIX. 1. 15).
4 .obscura varietas quoniam opus veritatem professum non iuvat...(XXVII. 4. 2) - «.так как неопределенное разногласие [мнений] не благоприятствует труду, признающему своей задачей истину.»; .nusquam a veritate sponte propria digressurus (XIV. 6. 2) -«.никоим образом не намереваясь но доброй воле отклоняться от подлинной действительности»; utcumque potuimus veritatem scrutari. (XV. 1. 1) - «когда только я смог выведать правду.».
5 Amm. XXXI. 16. 9: Haec ut miles quondam et Graecus, a principatu Caesaris Nervae ex-orsus ad usque Valentis interitum pro virium explicavi mensura: opus veritatem professum numquam, ut arbitror, sciens silentio ausus corrumpere vel mendacio. scribant reliqua potio-res, aetate doctrinisque florentes. Перевод но изд.: Аммиан Марцеллин. Римская история / Пер. с лат. û.A. Кулаковского, A.à. Сонни. СПб., 1996.
6 Gimazane J. Etude sur le quatrième siècle. Ammien Marcellin, sa vie et son oeuvre. Toulouse, 1889. P. 267; Ensslin K. Zur Geschichtsschreibung und Weltanschauung des Ammianus Marcellinus // Klio. 1923. Beiheft 16. S. 30; Naudé C.P.T. Ammianus Marcellinus in die lig van die antieke geskiedskrywing. Leiden, 1956. P. 135; idem. Battles and Sieges in Ammianus Marcellinus // Acta classica. Proceedings of the Classical Association of South Africa. Vol. I. 1958. Cape Town, 1959. P. 92-95; Rosen K. Studien zur Darstellungskunst und Glaubwürdigkeit des Ammianus Marcellinus. Heidelberg, 1968. S. 7; Crump G.A. Ammianus Marcellinus as a Military Historian. Wiesbaden, 1975. P. 5, 128; Соколов B.C. Aммиан Марцеллин как последний представитель античной историографии // ВДИ. 1959. № 4. С. 48-49; Tränkle H. Ammianus Marcellinus als römischer Geschichtsschreiber // Antike und Abendland. 1962. Bd 11. S. 21-33; Flach D. Von Tacitus zu Ammian // Historia. 1972. Bd 21. S. 334;
в одной из новейших работ дана интересная интерпретация ее первой части. Д. Рорбахер предлагает видеть в употреблении термина «воин» проявление гордости автора тем, что он использовал сведения из первых рук и таким образом органично вписался в традицию великих античных историков, для которых участие в политической жизни и публичных делах было необходимым условием их авторитета как писателей .
Аммиан Марцеллин настаивает на выделении главного и необходимости игнорирования ненужных подробностей, так как «не подобает затягивать историческое повествование незначительными мелочами»8. Но вместе с тем, по его мнению, краткость не должна быть в ущерб содержанию, потому что историк должен стремиться как можно полнее осветить описываемое. В начале 15 книги он обещает: «Дальнейшее повествование я постараюсь вести по мере сил еще более детально, не опасаясь упреков в излишней растянутости изложения, потому что краткость только тогда заслуживает признания, когда, устраняя излишние подробности, она не причиняет ущерба постижению смысла событий»9.
Rowell H T. Ammianus Marcellinus, Soldier-Historian of the Late Rome Empire // Lectures in Memory of L. Faft Semple. Vol. 1. Cincinnati, 1967. P. 312; Stoian J. A propos de la conception historique d'Ammien Marcellin (ut miles quondam et Graecus) // Latomus. 1967. Vol. 26. P. 73-81; Heyen J. A propos de la conception historique d'Ammien Marcellin (ut miles quondam et Graecus, 31, 16, 9) // Latomus. 1968. Vol. 27. P. 191-196.
7 Rohrbacher D. The Historians of Late Antiquity. L.-N.Y., 2GG2. P. 24.
8 Amm. XXVII. 2. 11: .. .nec historiam producere per minutias ignobiles decet. См. также: «Не полезно рассказывать об этом по отдельности (quae singula narrare non refert), чтобы мы не выходили за пределы изложения, так как этого следует решительно избегать» (XIV. 9. 9); «Вот что происходило в этом году, если не упоминать незначительные дела (minutias)» (XXIII. 1. 1); «С большим усердием довел я изложение хода событий до границ ближайшей современности и решил было не приступать к описанию того, что всем ближе знакомо. К этому склоняло меня как желание избежать опасностей, которые нередко настигают правдивых повествователей, так и опасение вызвать дальнейшим изложением суд непрошенных критиков, которые поднимают крик, как будто им нанесено оскорбление, если пропущено, что сказал за столом император, или не упомянуто, за что подвергнуты были взысканию простые солдаты где-ни
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.