РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ, 2011, № 4, с. 155-177
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Яблонский Л.Т. ПРОХОРОВКА: У ИСТОКОВ САРМАТСКОЙ АРХЕОЛОГИИ. М.: Таус, 2010. 384 с.
Исследование могильника Прохоровка в Шарлыкском р-не Оренбургской обл., давшего имя раннесарматской культуре, стало одним из крупнейших событий сарматской археологии 2000-х годов. Рецензируемая книга - публикация результатов раскопок 2003 и 2005 гг. с привлечением большей части сохранившегося материала, полученного в 1911 и 1916 гг. Значение этой работы не только в том, что она вводит в научный оборот полный материал памятника, ставшего эпонимным для одной из культур ранних кочевников, но и в том, что она завершает дискуссию о непрерывности либо дискретности развития культур ранних кочевников европейских степей 1У-П вв. до н.э., буквально сотрясавшую сарматскую археологию во второй половине 1990 - начале 2000-х годов. Еще одна особенность этого издания представляется исключительно важной. Монографическое исследование Прохоровки - "образцовое", оно демонстрирует, каким в идеале должно быть издание археологического материала. Не секрет, что большинство памятников ранних кочевников Южного Урала (и не только) плохо издано. Рискну повторить сентенцию В.Ю. Зуева о том, что для более или менее полного представления даже о таких "классических" памятниках, как исследованные К.Ф. Смирновым илекские курганы, археолог должен располагать как минимум тремя изданиями: "Савроматы", "Савроматы Поволжья и Южного Приуралья" и "Сарматы на Илеке" (Зуев, 2000а. С. 100). С другими памятниками дело порой обстоит еще хуже. А сколько их не издано до сих пор!
Для автора рецензируемой работы опытом оперативного монографического издания раннекочевнических древностей Южного Урала стала серия "Курганы левобережного Илека" (КЛИ) (вып. 1-4), заложившая принципы, позже ставшие основой издания "Прохоровки...": полное издание материалов раскопок со всеми планами, разрезами, предметами погребального инвентаря, привлечением исследований специалистов из других областей - палеобиологии, почвоведения. Скромные по полиграфии (они вышли в самые тяжелые для нашей науки 1990-е годы), КЛИ стали провозвестниками новых изданий раннекочевнических памятников - позднесарматского могильника Покровка 10 (Малашев, Яблонский, 2008) и могильника Прохоровка (Яблонский, 2010) - изданий качественно иного уровня, не побоюсь назвать его самым высоким.
Основа книги - Глава I ("Описание курганов и погребений из раскопок 2003-2005 гг."). Помимо курганов 1-4, исследованных в 1916 г. С.И. Руденко, раскопкам подверглись еще три насыпи: сооружение (курган) Б ("Городище"), "б" и "в". Во всех курганах, включая исследованные С.И. Руденко, оказались впускные погребения, которые (при том, что большинство центральных могил ограблено) позволили на существенно большей, нежели у исследователей XX в., фактологической основе сделать выводы о культурно-хронологической принадлежности памятника. Всего было исследовано 36 погребений.
Анализ полученного материала содержится в Главах 2 ("Характеристика погребального обряда") и 3 ("Хронология и периодизация могильника у д. Прохоровка"). Нельзя не отметить, что Глава 2 написана в соответствии с традиционной схемой: в ней последовательно характеризуются кур-
ганные насыпи и планиграфия курганов, конструктивные особенности могильных ям, напутственная и жертвенная пища, следы тризн, способы трупоположения, а в заключительной части делаются предварительные замечания о хронологии могильника по признакам погребального обряда. Столь же обстоятельная характеристика материальной культуры Прохоровки в книге отсутствует. Мы не найдем в ней традиционного обобщенного анализа вооружения, керамики, украшений и т.п. Автор счел предпочтительным дать очень подробную, но разобщенную археологическую характеристику предметов материальной культуры из каждого кургана, каждого погребения, чему посвящена третья глава. Надо признать, что при таком подходе целостной хронологической картины создать не удалось. О периодизации могильника также говорить не приходится - в книге ее нет. Согласно выводам автора, все погребения, за исключением наиболее позднего, отнесенного к началу II в. до н.э., оказались принадлежащими к концу IV - III в. до н.э., а разительные отличия между ними в погребальном обряде и материальной культуре остались фактически не объясненными.
Может быть, автор и не ставил перед собой такой задачи. Все-таки главная цель издания - полная публикация материалов, и она выполнена с предельным тщанием. "Теперь всякий исследователь, - пишет во "Введении" Л.Т. Яблонский, - сможет составить собственное представление о памятнике, особенностях его погребального обряда, типологии и хронологии отдельных предметов, каждого погребения в могильнике" (с. 14).
Как старые, так и новые материалы Прохоровки показывают, что за относительно короткий период существования памятника в жизни населения, оставившего его, произошли огромные изменения, коснувшиеся как погребального обряда, так и материальной культуры. Нельзя не признать, что объяснение этих изменений В.Ю. Зуевым при помощи допущения временного хиатуса внешне выглядело очень логичным. Но при относительно недолгом существовании могильника места для хиатуса не остается. Нужно искать другие объяснения. Новые раскопки дали серию погребений, в которых архаические черты соединяются с более поздними. Эти погребения позволяют проверить метод "зажатых датировок", разработанный группой волгоградских археологов. Самым ярким из них нужно признать центральное погребение кургана Б ("Городище"), которое имело богатый разнообразный инвентарь, демонстрируя присутствие в одном комплексе вещей, хронологически несовместимых друг с другом. Остатки деревянного сосуда с золотыми обкладками и следами починки, столь типичные для "царских" курганов Филипповки и Переволочана, найденные вместе с зеркалом с треугольной ручкой-штырем, железными наконечниками стрел с длинными черешками и золотой серьгой, аналогичной экземплярам из Старых Киишек и Бишунгарово, свидетельствуют об отсутствии резкой временной и культурной границы между этими столь непохожими памятниками. Обращу внимание еще на два предмета из этого погребения. Бусины с тремя сосцевидными налепами (кат. 124-1264, 16) -одни из признанных хронологических маркеров погребений V в. до н.э. на Южном Урале. Костяной предмет, названный в монографии рукоятью плети или веера (кат. 1125), имеет полные аналогии в памятниках вв. до н.э. - Ульгули, кург. 3
погр. 2 (раскопки С.Ю. Гуцалова), Филипповка, кург. 14 погр. 1 (раскопки А.Х. Пшеничнюка), Яковлевка II, погр. 4, 7 (раскопки С.В. Сиротина). Сегодня это трудно доказать, но возможно, что "несообразия" в составе коллекции "старой" Прохоровки, такие как сочетание ранних зеркала и глазчатой бусины с более поздним кинжалом в кург. 2 или рубленых гагатовых бус с каменным блюдом в кург. 4, - результат не путаницы, а реального присутствия их в одном комплексе.
Объяснение резких изменений в погребальном обряде и материальной культуре нужно, вероятно, искать в глубоком кризисе, охватившем общество кочевников поры Филипповки и Переволочана, в результате которого прекращается возведение огромных курганов. Характер кризиса - политический, социальный, экономический, экологический - достоверно установить, по-видимому, никогда не удастся. Несомненно лишь то, что он вызвал подвижку степного населения из Зауралья в Предуралье. Это предположение находит подтверждение в изучении краниологии Прохоровки в контексте краниологических материалов прилегающих к Южному Уралу территорий, чему посвящена Глава 4 ("Палеоантропология Прохоровского могильника (в связи с проблемой этногенеза ранних кочевников Южного Приуралья)"). Именно краниологические материалы позволили Л.Т. Яблонскому сформулировать предположение о двух периодах миграции зауральских скотоводов на запад и юго-запад. Первый период отнесен автором к эпохе формирования культур раннесакского типа, второй - к савроматскому и раннесарматскому времени. Л.Т. Яблонский предполагает, что эти миграции не были единовременным актом, а скорее всего, должны рассматриваться как цепь пульсирующих передвижений или расширения культурно-генетического ареала кочевников, сопровождающихся антропологической диффузией в пределах уже знакомого им региона (с. 89). Иными словами, "прохоровцы" не были выходцами из инокультурной среды, пришельцами из отдаленных территорий. Специальный межгрупповой анализ краниологического материала с участием серии из Прохоровки, проведенный автором совместно с С.Ю. Фризеном, показал, что физический тип людей, оставивших Прохоровский могильник, не претерпел резких изменений с савроматской эпохи Южного Приуралья до времени окончания функционирования могильника (с. 90).
Заканчивается основная часть книги иллюстративным материалом, насчитывающим 90 рисунков.
Приложения к монографии составляют большую часть книги - 200 из 384 страниц.
Приложение 1 - каталог находок как "старой", так и "новой" Прохоровки - насчитывает 1557 предметов (составлен Д.В. Мещеряковым и Л.Т. Яблонским). Кажется, подобный каталог - это первый случай в южноуральской археологии. Сделана попытка представить в виде цветных фотографий все находки от шедевров из драгоценных металлов до потерявших первоначальную форму коррозированных ножей и шильев. В тех случаях, когда важная информация не может быть донесена черно-белыми иллюстрациями или описанием, это, конечно, оправдано. Например, лишь цветное фото дает адекватное представление о бусах (кат. 1244-1283). В большинстве же случаев, это, вероятно, не столь необходимо, и черно-белого фото было бы достаточно. Каталог не избежал досадных ошибок. Так, под № 1393 и 1552 дано фото одного и того же кинжала с кольцевым навершием из погр. 9 кург. "б". Но в целом нужно признать, что издание особо значимых памятников с обязательным приложением к нему каталога находок в наше время должно стать единственно возможной формой. И здесь монография Л.Т. Яблонского - хороший пример всем активно работающим археологам.
Все находки "новой" Прохоровки даны т
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.