научный журнал по биологии Журнал высшей нервной деятельности им. И.П. Павлова ISSN: 0044-4677

СУРИНОВ Б.П., ШПАГИН Д.В. — 2007 г.

Показано, что в ранние сроки после облучения ионизирующей радиацией мыши-самцы линий CBA и С57Bl/6 в реакции предпочтения-избегания не только сохраняют, но и повышают аттрактивность к хемосигналам интактных самцов своего генотипа (сингенным). С увеличением поглощенной дозы (1–6 Гр) растет промежуток времени, в течение которого наблюдается повышенное привлечение (аттрактивность) к хемосигналам сингенных особей. В первые несколько суток после облучения в дозе 6 Гр отмечена временная потеря способности мышей-самцов отличать хемосигналы сингенных особей от особей чужого генотипа (аллогенных). Самцы линии С57Bl/6 отличаются от СВА отсутствием изменений после воздействия дозы 1 Гр, но более протяженными эффектами при дозах 2–6 Гр, что объясняется сочетанием таких свойств, как меньшая обонятельная реактивность и более высокая радиочувствительность мышей этой линии. Облученные самцы временно утрачивают обонятельную способность различать генотип летучих выделений самок и отличать летучие выделения самок от выделений самцов.

ВОЛЬФ Н.В., РАЗУМНИКОВА О.М., ТАРАСОВА И.В. — 2007 г.

Влияние внешней мотивации, стимулирующей достижение наиболее оригинальных результатов при вербальном и образном дивергентном мышлении, изучали на основе картирования ЭЭГ в диапазоне 4-30 Гц. В экспериментах принимали участие студенты-правши (27 мужчин и 26 женщин). Инструкция “стремиться придумать оригинальное решение” по сравнению с инструкцией “придумать любое решение” приводила к повышению фоновой мощности альфа1,2-ритмов, преимущественно в задних отделах коры, и к более выраженной десинхронизации альфа-ритмов, но меньшей синхронизации бета2-ритма при выполнении творческих заданий. Изменения в асимметрии альфа1,2-римов в теменных и задневисочных областях двух полушарий указывали на преимущественное использование функций правого полушария в обеспечении состояния готовности и в последующих активационных процессах при дивергентном мышлении. Обнаруженные эффекты были общими для образных и вербальных заданий и не зависели от пола испытуемых, что может указывать на генерализованное воздействие внешней мотивации при творческой деятельности.

АНОХИН К.В., КОМИССАРОВА Н.В. — 2007 г.

В работе исследовано влияние процедуры импринтинга на клеточную пролиферацию в структурах мозга новорожденного цыпленка, претерпевающих пластические изменения при импринтинге. Пролиферирующие клетки выявляли иммуногистохимически на срезах мозга по включению в ДНК 5-бромодезоксиуридина (BrdU), который вводили перед обучением; число новых клеток подсчитывали через 24 ч и через 7 сут после обучения в промежуточном медиальном мезопаллиуме, промежуточном аркопаллиуме, медиальной части мезопаллиума и нидопаллиума, дорзокаудальном нидопаллиуме, гиппокампе и парагиппокампальной области. Через 24 ч после обучения в промежуточном медиальном мезопаллиуме наблюдалось увеличение числа BrdU-положительных клеток. Однако через 7 дней после обучения число содержащих BrdU клеток снижалось в медиальном нидопаллиуме и мезопаллиуме, в дорзокаудальном нидопаллиуме и правом промежуточном медиальном мезопаллиуме. Таким образом, процедура импринтинга оказывала разнонаправленные краткосрочные и долгосрочные влияния на генез новых клеток в мозге цыпленка, вызывая появление большего числа клеток в паренхиме мозга через 1 сут после обучения и уменьшая их численность через длительные сроки. Такой двойной эффект может быть связан с тем, что процедура импринтинга инициирует в мозге одновременно два процесса, вовлекающих регуляцию клеточной пролиферации, – созревание видоспецифической функциональной системы следования за особями своего вида и запоминание характеристик конкретного родителя.

БОГДАНОВ А.В., ГАЛАШИНА А.Г., КУЛИКОВ М.А. — 2007 г.

У четырех кроликов создавали оборонительную доминанту электрокожной ритмической стимуляцией передней левой конечности с частотой 0.5 Гц. При тестировании доминанты звуковыми стимулами лапа отвечала либо усилением неритмической мышечной активности, либо ритмическим вздрагиванием с частотой, близкой к частоте электрокожной стимуляции. В межсигнальные периоды периодически возникали вздрагивания лапы, средние значения интервалов между которыми равнялись или были близки к 2 с. После проведения процедуры гипнотизации у трех кроликов эпизоды межсигнальных вздрагиваний лапы становились более длительными по времени (от 1.5 до 6 мин) и более мощными (амплитуда движений возрастала в 1.5–2 раза по сравнению с той, которую регистрировали до гипнотизации животных). Интервалы между движениями лапы увеличивались от 2 до 4.5 с.

БОГДАНОВ А.В., ГАЛАШИНА А.Г., КУЛИКОВ М.А. — 2007 г.

У кроликов создавали оборонительную доминанту электрокожной ритмической стимуляцией левой передней конечности с частотой 0.5 Гц. После прекращения стимуляции скрытое состояние возбуждения тестировали звуковыми стимулами. Животное отвечало либо усилением неритмической мышечной активности лапы, либо ритмическим вздрагиванием лапы с частотой, близкой к частоте электрокожной стимуляции. После проведения процедуры гипнотизации частота проявления ритмических ответов на тестирующую доминантный очаг стимуляцию увеличивалась, в то время как частота проявления неритмических ответов снижалась.

ЕРМАКОВ А.А., ЖУРАВЛЕВ Г.И., ЖУРАВЛЕВА З.Н. — 2007 г.

Эмбриональную зубчатую фасцию трансплантировали в соматосенсорную область неокортекса взрослых крыс. Через 9 мес. произвели ультраструктурный и морфометрический анализ гигантских синапсов, образованных гранулярными нейронами трансплантатов с несвойственными им нейронными мишенями в мозге реципиента. По сравнению с интактными синаптическими окончаниями контрольного гиппокампа в них были обнаружены различия в количестве и распределении больших синаптических везикул с электронно-плотным центром, хранящих нейропептидные ко-трансмиттеры. Доля пептидергических пузырьков (от общего везикулярного пула) в эктопических гигантских синапсах составляла 5.8 ± 0.6%, в то время как в контроле – только 3.3 ± 0.6%. Cкопления больших плотных везикул около активных зон аберрантных связей наблюдались почти в 7.9 раз чаще, чем в норме. Эти результаты доказывают, что нейропептидные медиаторы являются критичными для поддержания синаптических связей между гетеротопическими трансплантатами зубчатой фасции и мозгом реципиента.

ГЕЛЬМАН В.Я., ДМИТРИЕВА Е.С., ЗАЙЦЕВА К.А., ЛАНЬКО С.В. — 2007 г.

Для изучения особенностей взаимоотношения между успешностью обучения и характеристиками слуховой оперативной памяти в работе было проведено психоакустическое тестирование 42 медицинских работников 20-65 лет, обучавшихся работе в новой для них области (информатика). Были выделены три возрастные группы: 20-35 лет, 36-50 лет и 51-65 лет. Акустический тест представлял собой однократно предъявляемую через головные телефоны последовательность 12 целевых терминов из области информатики с последующим предъявлением в случайной последовательности 12 целевых и 12 маскирующих терминов. Задачей испытуемого являлось распознавание целевых терминов. Результаты пошагового линейного регрессионного анализа выявили связь эффективности усвоения нового учебного материала с характеристиками слуховой оперативной памяти, роль которых в успешности обучения увеличивалась с возрастом. Поскольку у испытуемых после 35 лет было обнаружено снижение эффективности запоминания, высказано предположение, что одной из основных причин ухудшения способности к обучению новому материалу являются возрастные изменения характеристик оперативной слуховой памяти.

БАЗОВКИНА Д.В., КОНДАУРОВА Е.М., КУЛИКОВ А.В., ПОПОВА Н.К. — 2007 г.

Реакция замирания (длительная тоническая неподвижность, каталепсия) возникает как пассивно-оборонительная реакция в ответ на угрожающие стимулы, такие как появление хищника или атака агрессивного сородича. Для выявления взаимосвязи между реакцией замирания, проявлением страха и агрессией было изучено влияние высокой предрасположенности к каталепсии на выраженность межсамцовой агрессии, акустического рефлекса вздрагивания и тревожности в тесте “свет/темнота” у мышей. У мышей 14-го и 15-го поколений селекции на высокую предрасположенность к каталепсии выявлено значительное снижение процента агрессивных животных. Это хорошо согласуется с представлением о том, что агрессия и каталепсия представляют собой две альтернативные формы поведения в межсамцовых конфликтах. Отмечена положительная связь предрасположенности к каталепсии с амплитудой рефлекса вздрагивания, но не с тревожностью.

ИВАНИЦКИЙ А.М., КИРПИЧНИКОВ М.П., КУЛИКОВА М.А., МАЛЮЧЕНКО Н.В., ПОРТНОВА Г.В., СЫСОЕВА О.В., ТИМОФЕЕВА М.А., ТОНЕВИЦКИЙ А.Г. — 2007 г.

У спортсменок, занимающихся синхронным плаванием, изучена связь между субъективным восприятием времени и полиморфизмом генов, регулирующих активность серотонина и дофамина. Ген COMT (катехол-О-метилтрансфераза), ответственный за разрушение дофамина, влияет на воспроизведение коротких интервалов времени (1–2 с). Гены 5-HT2A (рецептор серотонина 2А) и MAOA (моноаминоксидаза А), регулирующие активность серотонина, связаны с субъективно воспринимаемой скоростью течения времени. Гены 5-HTT (транспортер серотонина) и COMT, регулирующие соответственно обмен серотонина и дофамина, определяют точность ориентировки во времени. Связь восприятия времени с разными генами и медиаторами указывает на различие механизмов восприятия разных интервалов времени, что соответствует результатам проведенных ранее физиологических исследований. В настоящей работе показано, что эти физиологические механизмы имеют также различную молекулярно-нейрохимическую основу, что способствует преодолению имеющегося разрыва между исследованиями системного и молекулярного уровней.

АБРАМОВА М.С., ПАЛИХОВА Т.А., ПИВОВАРОВ А.С. — 2007 г.

Выявлена кратковременная гетеросинаптическая потенциация холинергических возбуждающих постсинаптических токов и потенциалов, вызванных в командных нейронах оборонительного поведения виноградной улитки стимуляцией висцерального мешка. Предполагаем участие механизма повышения холиночувствительности постсинаптических зон мембраны командных нейронов в потенциации возбуждающих постсинаптических ответов на сенсорную стимуляцию.

ИВАНИЦКИЙ А.М., ИЛЬЮЧЕНОК И.Р., СЫСОЕВА О.В. — 2007 г.

В большинстве исследований процессы семантической обработки связывались с изменением поздних (300–800 мс) компонентов вызванных потенциалов. Однако в последние годы были получены данные о том, что человек может воспринимать смысл предъявляемых ему слов значительно быстрее. В настоящей работе были изучены механизмы семантического анализа написанных абстрактных и конкретных слов в четырех экспериментальных сериях: 1) чтение слов на экране монитора; 2) простая классификация всех предъявляемых слов на категории абстрактных или конкретных; 3) усложненная, т.е. выборочная, классификация слов, написанных только определенным цветом с подсказкой, какого цвета будет предъявлено слово; 4) усложненная классификация слов только определенного цвета без предварительной подсказки. Были выявлены ранние (40–100 мс) различия вызванных потенциалов мозга при сравнении ответов на абстрактные и конкретные слова, преимущественно в правых фронтальных отделах в случае простого чтения слов, и в более дорзальных отделах в случае решения задачи на простую классификацию. Характерными для всех случаев эксплицитной классификации слов оказались различия поздних (450–700 мс) компонентов в левой фронтальной зоне. Полученные результаты указывают на существование двух семантических систем: быстрой, имплицитной, системы, связанной с активацией правой фронтальной области, и медленной, эксплицитной, системы классификации слов, которая преимущественно связана с активностью левой фронтальной области. Отношение между двумя системами, до известной степени, реципрокно: быстрая система может тормозиться введением задания на классификацию слов.

ЗИМАЧЕВ М.М., ИЗМАЙЛОВ Ч.А. — 2007 г.

В работе исследовали электрическую активность сетчатки лягушки методом регистрации электроретинограммы (ЭРГ) в ответ на мгновенную замену референтного стимула-линии с фиксированными значениями яркости и ориентации на тестовый стимул-линию разной яркости и ориентации. В результате анализа было выделено два типа ответов сетчатки. Ответ на включение-выключение стимула-линии был аналогичен ответу при гомогенном засвете сетчатки, и характеризовался большой амплитудой b-волны (сотни микровольт) и значительной асимметрией b- и d-волн. В то же время при взаимозамене этих же стимулов b- и d-волны были более симметричны и имели на порядок меньшую амплитуду, что сближало эту активность сетчатки лягушки с паттерн-электроретинограммой, зарегистрированной в ответ на оформленные стимулы у высших позвоночных. Анализ взаимодействия механизмов детекции яркостных и конфигуративных характеристик стимулов, проведенный на основе построения V-образных функций различения, показал, что, когда яркость стимулов-линий мало отличается от яркости референтного стимула (т.е. различение производится в зоне стимульной адаптации сетчатки), активности яркостного и ориентационного каналов линейно суммируются в электроретинограмме. Это говорит о независимом и параллельном функционировании этих механизмов. С момента удвоенного преобладания яркости тестового стимула по отношению к референтному рост амплитуды электроретинограммы нелинейно увеличивается. Такое двухэтапное изменение амплитуды объясняется наличием в сетчатке лягушки двух механизмов кодирования яркости, действующих совместно с механизмом кодирования ориентации. Один яркостный механизм кодирует стимульное воздействие мощностью разряда, он формирует информацию об абсолютном уровне освещенности внешней среды. Его активность обусловлена в основном рецепторами и клетками наружного плексиформного слоя сетчатки. Другой механизм основан на векторном коде воздействия стимулов, он формирует информацию о пространственной и временной дифференциации светового потока в поле зрения и связан в основном с клетками внутреннего плексиформного слоя сетчатки.

КОСТАНДОВ Э.А., КУРОВА Н.С., ПЕТРЕНКО Н.Е., ЧЕРЕМУШКИН Е.А. — 2007 г.

У 35 взрослых здоровых испытуемых проведен анализ когерентной функции корковых электрических потенциалов диапазонов ритмов альфа (8–13 Гц) и бета (14–25 Гц), регистрируемых на стадии формирования и тестирования зрительной установки на изображения лиц с разным эмоциональным выражением. На стадии актуализации установки в лобной области значительно усиливается внутри- и межполушарная когерентность потенциалов альфа-диапазона, а также когерентность потенциалов между лобной и височной областями коры в правом полушарии. Результаты анализа подтверждают предположение о том, что формирование и актуализация установки на эмоциональное выражение лица преимущественно связаны с активностью лобных отделов коры мозга. Этот вывод основан на положении о том, что степень пространственной синхронизации электрических потенциалов служит показателем функциональных отношений между соответствующими участками коры, их кооперированности и тем самым отражает состояние их активности.

КУЛИКОВ М.А., МИДЗЯНОВСКАЯ И.С., САРКИСОВА К.Ю., ФОЛОМКИНА А.А. — 2007 г.

Крысы линии WAG/Rij, которым вводили плацебо, по сравнению с нормальными (лишенными судорожной патологии) крысами Wistar проявляли депрессивноподобное поведение, подобное ранее наблюдаемому у интактных крыс той же линии: пониженную исследовательскую активность в тесте открытого поля, повышенную иммобильность в тесте вынужденного плавания, пониженное потребление и предпочтение раствора сахарозы (агедония). Хроническое введение трициклического антидепрессанта имипрамина (15 мг/кг, в/б, в течение 15 дней) оказывало терапевтический (антидепрессантный) эффект на депрессивноподобное поведение у крыс линии WAG/Rij. После отмены антидепрессантной терапии поведение крыс линии WAG/Rij достоверно не отличалось от поведения крыс Wistar. Острое (однократное) введение селективного антагониста дофаминовых Д2/Д3-рецепторов раклоприда (100 мкг/кг, в/б, за 15 мин до начала поведенческого тестирования) усугубляло симптомы депрессивноподобного поведения и подавляло антидепрессантный эффект хронического введения имипрамина у крыс линии WAG/Rij. Раклоприд не оказывал существенного влияния на поведение крыс Wistar. Введение агониста дофаминовых Д2/Д3-рецепторов парлодела (лекарственная форма бромокриптина) купировало депрессивноподобное поведение у крыс линии WAG/Rij и не оказывало существенного влияния на поведение крыс Wistar, за исключением уменьшения времени иммобильности в тесте вынужденного плавания. Введение имипрамина и раклоприда не оказывало достоверного влияния на уровень общей двигательной активности и тревожности как у крыс линии WAG/Rij, так и у крыс Wistar. Результаты демонстрируют дофамин-зависимый характер депрессивноподобного поведения у крыс линии WAG/Rij и указывают на возможное участие дофаминовых рецепторов Д2-подтипа в опосредовании антидепрессантного эффекта имипрамина на генетически детерминированное депрессивноподобное поведение у крыс линии WAG/Rij.

ГУЛЯЕВА Н.В., КУДРЯШОВА И.В., СТЕПАНИЧЕВ М.Ю. — 2007 г.

Ранее нами было показано, что в гиппокампе крысят, начиная с 17-дневного возраста, наблюдается транзиторное увеличение активности каспазы-3. В настоящей работе было исследовано влияние ингибирования каспазы-3 в этот период на выработку реакции двустороннего избегания. На 18-й постнатальный день крысятам интрацеребровентрикулярно вводили ингибитор каспазы-3 (Z-DEVD-FMK). Контрольным животным того же возраста вводили неактивный пептид (Z-FA-FMK) или изотонический раствор NaCl. Обнаружено, что ингибирование каспазы-3 в период ее естественной активации в гиппокампе в раннем онтогенезе нарушает развитие инструментального поведения крыс. Это выражалось в снижении эффективности обучения при выработке реакций активного избегания и избавления, а также в сокращении числа межсигнальных реакций. Введение ингибитора не оказывало специфического действия на виды условнорефлекторной деятельности, связанные с инструментальным поведением в меньшей степени. Так, не обнаружено различий между экспериментальной и контрольной группами по числу эмоциональных реакций на условный стимул. Число ориентировочно-исследовательских условных реакций также не изменялось после введения Z-DEVD-FMK. На фоне снижения эффективности выработки условного рефлекса активного избегания число незавершенных актов в отличие от других типов условных реакций достоверно увеличивалось после введения Z-DEVD-FMK, что свидетельствует о сохранении способности к образованию ассоциативной связи между включением условного сигнала и необходимостью перехода в другой отсек. Затруднения у этих животных возникают на стадии принятия решения при выборе адекватной формы поведения. Изменение ориентировочно-исследовательского поведения не связано с ингибированием каспазы-3 в критический период развития, поскольку эффекты Z-DEVD-FMK и Z-FA-FMK были сходными.

БЕЛЬНИК А.П., ОСТРОВСКАЯ Р.У., ПОЛЕТАЕВА И.И. — 2007 г.

Мыши-самцы линий C57BL/6J, BALB/c и DBA/2J обнаружили различия в способности к выполнению двух когнитивных тестов. У мышей линии C57BL/6J были выявлены хорошая обучаемость и сохранение следа памяти (через 10 дней) в упрощенном лабиринте Морриса, мыши BALB/c обнаружили низкий уровень сохранения следа памяти, тогда как у мышей DBA/2J наблюдали плохую обучаемость в этом тесте. Введение ноотропного препарата “Ноопепт” (ГВС-111, этиловый эфир N-фенилацетил-L-пролилглицина) в дозе 0.5 мг/кг внутрибрюшинно за 15 мин до начала теста вызвало достоверное улучшение долговременной памяти в этом тесте у мышей линии BALB/c, отсутствие дополнительного улучшения у мышей C57BL/6J и отсутствие эффекта у DBA/2J. В тесте на способность к экстраполяции направления движения стимула введение ноопепта повысило долю правильных решений у C57BL/6J и BALB/c, но не изменило у DBA/2J.

ГРИГОРЬЯН Г.А., ЧИЛИНГАРЯН Л.И. — 2007 г.

Для оценки индивидуально-типологических особенностей собак нами были использованы две экспериментальные модели, в которых главным условием была ситуация выбора одного из двух подкреплений. В первой модели выбор осуществлялся в пределах однородного пищевого подкрепления – между малоценным постоянным и ценным вознаграждением с меньшей вероятностью. Во второй модели выбор производился на основе разнородных подкреплений – пищевого и оборонительного. При нарастании неопределенности за счет уменьшения вероятности получения ценной пищи стратегия поведения собак была различной: у двух из них преобладало устойчивое предпочтение ценного подкрепления, а у одной наблюдался постепенный сдвиг от выбора ценного маловероятного подкрепления к 100%-ному менее ценному. Первые две собаки в условиях выбора между ценным пищевым подкреплением и избеганием электрокожного раздражения лапы предпочитали пищу, а третья собака, которая в первой модели была ориентирована на выбор малоценного постоянного подкрепления, во второй модели устойчиво выбирала оборонительное поведение. Полученные данные согласуются с гипотезой, согласно которой индивидуальные особенности поведения животных (человека) существенно зависят от двух важных факторов – степени неопределенности среды и субъективных особенностей индивидуума. Возможно, второй фактор определяется балансом мотиваций и оценкой вероятности подкрепления. Ключевые слова: пищевая мотивация, оборонительная мотивация, выбор подкрепления, неопределенность среды, индивидуально-типологические особенности нервной системы.

АНДРОНИКАШВИЛИ Г.Т., БАГАШВИЛИ Т.И., ГУРАШВИЛИ Т.Т., КВЕРНАДЗЕ Г.Г., МИТАИШВИЛИ Т.И., НАТИШВИЛИ Т.А., ОКУДЖАВА В.М., ОКУДЖАВА М.В., ЧИПАШВИЛИ С.А. — 2007 г.

Память зрительного узнавания у приматов, по крайней мере частично, опосредуется периринальной и энторинальной (т.е. ринальной) областями коры мозга. Для исследования роли этих структур в зрительном узнавании у кошек мы производили электролитические комбинированные повреждения ринальной (совместно периринальной и энторинальной) области у группы кошек, обученных в модифицированном Висконсинском тестовом аппарате отсроченному выбору объекта по образцу при предъявлении нового объекта в каждой пробе теста. Контрольными группами служили интактные и ложнооперированные кошки. Животные с ринальными повреждениями не отличались от ложнооперированных и интактных животных в исходном обучении правилам реагирования на предъявляемые объекты; не различались они и при минимальной использованной отсрочке 5 с. Однако статистически значимое различие выявилось при тестировании отсрочки 10 с, что указывает на нарушение собственно зрительной памяти узнавания.

АГАБАБЯН А.Р., ГРИГОРЯН В.Г., СТЕПАНЯН А.Ю., СТЕПАНЯН Л.С. — 2007 г.

Исследовали динамические изменения амплитуды компонента Р300 зрительных вызванных потенциалов различных областей коры как показатель уровня активности корковых структур, ответственных за процесс реализации игры агрессивного содержания с учетом уровня исходной агрессивности и конфликтности испытуемых-подростков. Показано, что динамические изменения тревожности и агрессивности, происходящие под воздействием “агрессивной” компьютерной игры, зависят от исходного уровня агрессивности и конфликтности испытуемых. У подростков с высоким исходным уровнем агрессивности и конфликтности наблюдается увеличение амплитуды волны P300 во фронтальной и орбитофронтальной областях обоих полушарий, тогда как у подростков с низким исходным уровнем этих показателей во фронтальной области обоих полушарий амплитуда волны P300 уменьшается, при отсутствии достоверных изменений в орбитофронтальной области. Полученные данные являются свидетельством контролирующей роли фронтальных областей правого и левого полушарий в регуляции отрицательных эмоций.

ГОРДЕЕВ С.А. — 2007 г.

С использованием клинико-неврологического, психометрического, нейропсихологического и нейрофизиологического метода слуховых связанных с событиями потенциалов P300 обследовано 84 пациента с паническими расстройствами и 36 здоровых испытуемых. Больные с паническими расстройствами характеризовались повышенным уровнем тревоги, депрессии и нарушениями когнитивных функций в виде снижения кратковременной памяти и внимания по сравнению со здоровыми испытуемыми. Больные с атипичными паническими расстройствами отличались от пациентов с типичными паническими расстройствами более низким уровнем тревоги, большей степенью депрессии и более выраженными когнитивными расстройствами. По сравнению со здоровыми испытуемыми при атипичных панических расстройствах наблюдалось снижение амплитуды пика Р300, при типичных – ее увеличение. Предполагается, что изменение амплитуды пика P300 связано с дисфункцией неспецифических височно-лимбико-ретикулярных структур мозга у больных с паническими расстройствами.